Эти короткие анекдоты были, по-видимому, записаны со слов автора одним из его друзей и поклонников, человеком, обладавшим определенной литературной культурой, и выпущены в свет еще при жизни автора. Второй, расширенный и снабженный жизнеописанием Арлотто, вариант этой же записи был пущен в обращение уже после смерти автора и затем переписывался и переиздавался многократно как в конце XV, так и в XVI в.[435] В одном из своих рассказов, носящих автобиографический характер, Арлотто, оправдываясь в возводимых на него обвинениях, что он пьянствует в тавернах с неподходящими его духовному сану друзьями, говорит, обращаясь к своему собеседнику и другу Бартоломео Сассетти: «Я хочу убедить тебя в том, что все веселые люди, все те, кто клянутся телом господним, все те, кто ходят в таверны, все те, кто не понимают святых и не бьют себя в грудь, все те, кто смеются, а не всхлипывают, все те, кто не сгибают свои и без того согнутые шеи, и есть люди правильной жизни, справедливые и добрые. Но, друг мой Бартоломео, берегись тех, кто слушает две обедни каждое утро, кто говорит: "Клянусь моей совестью". Кто, подсчитывая (деньги. — М. Г.), говорит: "Двадцать девять, тридцать, слава господу»" Следи только за тем, чтобы они дальше не сказали: "Сорок одна, сорок две". Берегись тех, кто улыбается, но не смеется, тех, кто гнет шею и покорно опускает глаза. Поэтому весь этот народ, то есть бедные люди, ходящие в таверну, и есть превосходный народ, и не ругай меня (за общение с ними) никогда»[436].

В этих простых словах, доходчивых и ясных, заметно явное сходство с проповедями Бернардино Сиенского, но вместо смирения и покорности они призывают народ к бодрости, гордости и борьбе, в них слышны отзвуки героических дней восстания чомпи, затопленного в крови за полстолетия до Арлотто, но еще свежего в памяти флорентийских бедняков.

Весьма характерен и следующий анекдот: «Однажды спорили о взимании процентов епископ Фьезоле Монсеньор Гульельмо и Пьовано, причем епископ приводил многие авторитетные высказывания, а Пьовано опровергал их одно за другим, утверждая, что он будет возражать любому доктору и будет утверждать, что ссужать под процент не грех, даже если берут пятьдесят процентов, но что большой грех — возвращать взятый взаймы капитал и проценты»[437].

Конец XIV — начало XV столетия рождают немалое количество продолжателей этой традиции, однако мало кто из них отмечен крупным литературным талантом[438]. Выделить можно два наиболее интересных имени. Это — житель Лукки Джованни Серкамби и житель Сиены — Джентиле Сермини.