И вот сейчас он не находил себе места. Даже проверенный многократно способ блокировать неприятные душевные переживания — алкоголем не помогал. Скорее, даже обострял их, делая его слезливым от жалости и сочувствия к самому себе.

Так прошло несколько часов, а боль все никак не рассасывалась, словно бы поселилась в груди навечно. И как ее оттуда изгнать, он не представлял. Несколько раз он порывался отправиться к Соланж и умолять ее вернуться, но в последний момент останавливал себя. Только еще не хватало унижаться перед ней; он известный в мире режиссер, признанный мэтр, — и словно школьник должен просить ее возобновить их отношения? И как это сделать? Стоя на коленях? Склонив виновато голову? Он хорошо знает ее характер, она бывает упрямой и непреклонной. И переубедить ее крайне трудно, а подчас и невозможно. Не случайно ему иногда казалось, что она больше чем-то похоже на русскую, чем на француженку с их легкостью переходящую в легкомыслие, с их способностью к компромиссам и уступкам даже тогда, когда компромиссы и уступки делать нельзя. А у Соланж эти качества, если и есть, то в зародыше, зато, если она по-настоящему во что-то упрется, то ее, как слона, не сдвинешь с места. Нет, сейчас не время идти к ней на поклон, кроме унижения он ничего не добьется. Нужно выждать, это едва ли не единственный шанс, что она сменит гнев на милость. Вот только ждать становится невыносимо, внутри все ноет и ноет, не давая, как при зубной боли, ни минуты покоя. И ни один человек не способен облегчить его страдания.

На этой мысли он остановился. Святослав вдруг подумал, что такой человек все же есть — это его отец. Если к кому-то обратиться за сочувствием, так только к нему. При всех своих недостатках он имеет одно неоспоримое достоинство — как никто способен понять другого. В этом он, Святослав, убеждался неоднократно. Правда, это было очень давно, в студенческие годы и потом, когда он делал первые и не всегда уверенные шаги на крайне неровной и сколькой почве режиссуры. Несколько раз в особенно трудных ситуациях он обращался к нему за советами. И не просто получал их, они ему реально помогали. Даже покинуть Россию и попытать свое счастье за границей, порекомендовал ему тоже он, хотя и был против его отъезда. Но и в этом случае он был прав, ему там улыбнулась удача. Трудных моментов тоже было достаточно, особенно в первые годы пребывания в Голливуде, когда никто даже не желал с ним разговаривать, не то, что давать снимать фильм. Но он, Святослав, выдержал это испытание непризнанием и добился своего.