– Я получил дар Небес, да не один – четыре!

Он открыл дверцу кабины и помог спуститься молодой женщине с младенцем на руках. Ее отрешенный вид произвел на Алису сильное впечатление. Никто не представляет себе Богоматерь маленькой толстушкой, а Алиса, попроси ее кто описать Деву Марию, сказала бы: «Вот Она!» Красивая женщина с замкнутым, почти суровым лицом страдалицы прижимала к груди ребенка, и от нее исходила какая-то свирепая, первобытная сила вкупе с животной чувственностью. Она тоже вымокла, и Алиса сбегала за одеялом, чтобы согреть молодую мать.

Отец Дезире уступил ей свое место в кабине и стоя ехал в прицепе, раскинув руки, подняв лицо к разгневанным небесам, и кричал: «Спасибо, Господи, за милости Твои!»

Он был в отличной форме…

Луиза сделала два шага, попробовала улыбнуться, отдала младенца Алисе и вытащила из кабины близнецов. Мальчики орали как резаные, крутили головами и смотрели на мир со смесью страха и любопытства.

– Боже мой… – прошептала Алиса.

– Именно так я и сказал, – откликнулся отец Дезире.

Луиза не верила своим глазам.

Она только что покинула одичавший из-за войны город, где оказалось почти невозможно обиходить трех малышей, а теперь оказалась в некоем подобии цыганского лагеря. Палатки, веревки, натянутые между деревьями, соломенные тюфяки, нагромождение ящиков, жаровня, огород, серые трубы, доставляющие воду, загон с волооким теленком, четыре свиньи и огромный военный грузовик с брезентовым кузовом с красным крестом на крыше и металлической лестницей. Повсюду сновали деловитые мужчины и женщины, сохло белье, кто-то накрывал обед на поваленных надгробиях, кто-то прямо на траве чистил только что выловленную рыбу. Справа, в «уголке старейшин», на стульях и креслах отдыхали очень пожилые люди, а слева, в уличном «манеже», играли дети: брызгались водой, бегали, падали, визжали, потом появилась пожилая женщина в черном халате и сделала им внушение – строго, но необидно.

– Добро пожаловать в дом Господа, сестра, – произнес чей-то голос за спиной у Луизы, она обернулась и встретилась взглядом с молодым священником (на вид она дала бы ему лет тридцать, не больше). Он улыбался весело и открыто, вселяя радость в сердце собеседника, глаза под тонкими бровями сверкали, волевой подбородок сделал бы честь киноактеру.

– Так, что тут у нас?

Сестра Сесиль озабоченно щупала животик девочки.

– Я не смогла ее правильно накормить… Она не…

– Дадим бутылочку, и все наладится, не волнуйтесь.

Монахиня отправилась по своим делам.

– Вот и прекрасно, – обрадовался отец Дезире, – Алиса займется вами, а когда этот ангел насытится, мы найдем для вас свободный уголок. Мальчиками я займусь сам. Они ведь близнецы, я не ошибся?