В а с е н а (певуче). А мы к вам, мы вот к вам…

Н а д я. Ко мне?

В а с е н а. К вам, к вам. Баскаковы мы, Прохор и Васена, мобыть, слыхали?.. Не ко времени, конечно… Потолковать пришли…

Н а д я. Так вы, верно, к Владимиру Ильичу?

В а с е н а. Нет, к вам. Вы жена их будете?

Н а д я (смутившись). Вот… Только сегодня приехали… Да вы заходите, не стесняйтесь. Не убрано, не разобрались еще…

В а с е н а. Я и говорю — не ко времени мы…

П р о х о р. В разумении, конечно, того, что, мобыть, не бывало такого отродясь, а сам бы ни в жисть не отдал… а теперь, мобыть, о совести говорит…

Н а д я. Не пойму пока.

В а с е н а. С мельницы мы. Хозяин наш мельник, так мы у него третий год задарма…

П р о х о р. Тут, мобыть, дело-то посурьезней.

В а с е н а. А как же! Работали, работали, а он не платит, жила поганая. Сродственники, говорит. Вот и живем — ни кола ни двора, голь перекатная…

П р о х о р. Помолчи. Языком мелешь не разбери что. Тут, мобыть, ясность нужна.

В а с е н а (Наде). А я не стерпела и — к Владимиру Ильичу, по-нашему, по-бабьи… А он бумагу-то и подсказал, вроде от Проши, в суд. А ныне тот мельник с города — и к нам. С деньгами. Злой. Зачем, грит, через суд, сродственники, грит, и пошел, и пошел… Смех, ей-богу…

Н а д я. Значит, все хорошо?

П р о х о р. В разумении сказать, благодарность требуется.

Н а д я. Какая благодарность?