Б л о к. Никакого ответа у меня нет. Нет его у меня.

М а р и я. Но вы же лучше меня чувствуете, что скоро пробьет вещий час. Что — тогда?

Б л о к (усмехнувшись). «Вещий час»? Наши словечки. (Посмотрел на нее.) Вот тогда-то я и должен буду ответить — и не только вам. СЕБЕ САМОМУ ОТВЕТИТЬ. НАПРЯЖЕНИЕМ ВСЕХ СИЛ, КАКИЕ ТОЛЬКО ДАНЫ МНЕ.

М а р и я. Как странно вы говорите… А какой же выход у меня?.. А я?.. А мне?.. Хотела бежать, уйти в монастырь… Может, так и сделать?.. Вся Россия корчится в судорогах, а я бессильна. Я бессильна и, бог мой, как хочу тишины!

Б л о к. Тишины не будет.

М а р и я (в экзальтации).

Я что-то пропустила, но я знаю ваши стихи наизусть. Но главное — эти, эти. Вы понимаете? Все, что о России. Сейчас я не читаю «Снежную маску». Больше она меня не кружит. Вы не обижаетесь?

Б л о к. Напротив.

М а р и я. Я люблю каждую вашу строчку! Но сейчас — эти. Прежде всего — они.

Б л о к (кивнул головой). Да, да, понимаю.

М а р и я. И если не увидите меня из окна, это не значит, что я вас покинула. Я никогда вас не покину. Где бы ни была, буду рядом.

Б л о к. Спасибо.

М а р и я. Вы не сердитесь, что я караулю вас?

Б л о к. Нет.

М а р и я. Дело в том, что все, что происходит с вами, это не только ваше личное дело. Вы живете в стеклянном доме, и все видно.