Какое-то время она внимательно разглядывала свое отражение в зеркале, потом подхватила шлейф и встала в позу.

– А сейчас я похожа на одну из тех кукол, что продаются в сувенирных лавках! Может быть, какой-нибудь богатенький payo удочерит меня, возьмет к себе в качестве своей игрушки!

Она вышла из дома и пошла вниз по узенькой улочке в сторону оживленной городской улицы Баррио-Чино. Ее узнавали продавцы местных лавочек, бармены, посетители. Они махали ей рукой в знак приветствия.

«Что совсем даже не удивительно, ведь я, должно быть, перетанцевала во всех барах на этой улице», – подумала Лусия.

Однако всеобщее внимание, как и вскинутые вверх бокалы в руках посетителей, приветствующих ее возгласами «Ла Кандела! Королева!», немного подняли ей настроение. Она знала, здесь любой с готовностью предложит ей пропустить стаканчик или присесть за столик рядом с собой.

– Hola, chiquita, – услышала она у себя за спиной. Повернулась и увидела Чилли, который пробирался к ней через толпу. Он уже был в черных брюках и нарядной жилетке, готовый к выступлению. Белоснежная рубашка, расшитая рюшами, была расстегнута на груди, чтобы хоть как-то охладить тело в этом августовском пекле.

За последние несколько лет они с Чилли крепко сдружились, а сам Чилли стал частью труппы Хозе или его cuodro, то есть того коллектива артистов и исполнителей фламенко, которые выступали вместе с ним в многочисленных барах на Баррио-Чино. Чили и Хозе аккомпанировали на гитарах, а кузина отца Хуана Ла Фараона танцевала на пару с Лусией, удачно контрастируя своими формами уже зрелой женщины и неспешной манерой танца с юностью и огненным темпераментом самой Лусии. Кстати, где-то год тому назад Хуана предложила взять в их маленький коллектив еще одну танцовщицу.

– Нам не нужны дополнительные танцовщицы, – тут же воспротивилась Лусия. – Разве я одна не справляюсь? Или приношу для всех вас слишком мало песет?

Однако, несмотря на сопротивление дочери, Хозе занял сторону Хуаны. Он тоже считал, что им нужна еще одна, более молодая и более чувственная танцовщица, способная придать их коллективу более товарный вид. Розальба Хименес, рыжеволосая, зеленоглазая, своей манерой танца являла полную противоположность страстным bulerias Лусии, но ее alegrias были элегантны и исполнены особой чувственности. Наслышанная о взрывчато-импульсивном характере Лусии, девушка с самого начала стала тяготеть к более уравновешенному и спокойному Чилли, что вызвало у Лусии новый приступ ревности, так как она быстро поняла, что Розальба медленно, но неуклонно уводит от нее друга детства.