– Я должен найти друзей.

– Они здесь?

– Может быть. Я надеюсь.

– Где ты будешь искать?

Я думал об этом большую часть ночи. Если копы каким-то образом арестовали мою семью, то Манкейто находился достаточно близко, чтобы предположить, что туда-то их и отправят для разбирательства. Я собирался наведаться в отделение полиции и узнать наверняка. Кроме этого, планов у меня не было.

– В округе, – сказал я.

– Это большая площадь. Они могут быть здесь, в Хоперсвилле?

– Сомневаюсь, мэм. Если бы они услышали, как я играю на гармонике, то уже примчались бы.

Из типи вышла Мамаша Бил, ее длинные седые волосы спутались от сна. Ранним утром она выглядела как старое дерево, согнутое и потрепанное бурей. Она выпрямила спину со звуком, похожим на трещание дров в костре. Увидев меня, она улыбнулась.

– Хорошо спал?

– Да, мэм. Еще раз спасибо за одеяло.

– Так поступают люди, Бак. Помогают друг другу. Ох, этот кофе чудесно пахнет.

Следующей проснулась Мэйбет. Должно быть, она расчесала волосы, прежде чем выйти, потому что они были длинными и мягкими – не как после сна.

Солнце только встало. Свет нового дня пробивался сквозь деревья, и Мэйбет словно облило золотом, и мое сердце замерло.

– Чем помочь, мам? – спросила она.

– Нам понадобятся овсянка и патока, – сказала миссис Шофилд.

Мэйбет пошла к грузовику, и Мамаша Бил сказала:

– Ей может потребоваться помощь, Бак.

Мы стояли около опущенного борта, и Мэйбет сказала:

– Ты мне снился ночью. А я тебе снилась?