Флотилии викингов начали возвращаться в первые годы X века. Они оказались многочисленнее, и вдобавок у них не осталось других целей в Европе: скандинавы не имели причин нападать на Англию, Ирландию или шотландские острова, разве только затем, чтобы поддержать обосновавшихся там соотечественников. Во Франкии новые, гораздо более сосредоточенные, чем раньше, набеги раз за разом обрушивались на устье Сены. Ситуация так быстро вышла из-под контроля, что после битвы при Шартре в 911 году франкский король Карл Простоватый был вынужден согласиться на переговоры с викингами и в процессе совершил роковую ошибку, определившую облик государства вплоть до наших дней. В некотором отчаянии (и проявив прискорбный недостаток прозорливости) Карл выделил скандинавам участок земли на обращенном к Англии северном побережье королевства в области, которая тогда называлась Нейстрией. Вскоре в честь своих новых хозяев эта земля получила новое название, сохранившееся до наших дней: Nordmannia, «земля северян» — сегодня мы называем эту провинцию Нормандией.

Хартия 918 года сообщает, что скандинавскими поселенцами командовал вождь по имени Хрольв (для франков он был Ролло, и под этим именем он больше известен сегодня), который, по-видимому, так успешно сочетал дипломатию с конструктивным применением силы и угроз, что к 924 году его владения приросли значительными новыми территориями. В обмен на эти уступки Ролло и его потомкам было поручено охранять от дальнейших покушений внутренние районы Франкии вдоль Сены — по сути, это была попытка превратить браконьеров в егерей. Поначалу план более или менее работал, но через некоторое время ситуация обернулась прямо противоположным образом: викинги Сены пригласили к себе многочисленных скандинавских товарищей из-за рубежа и позволили им расселиться в регионе, тем самым дополнительно укрепив там свою власть. Сена по-прежнему оставалась магистральной водной артерией, ведущей в Париж, доступ к которому, таким образом, был передан прямо в руки викингам.

Судя по всему, колонисты довольно быстро смешались с коренным населением, поэтому материальных следов раннего периода скандинавской оккупации Нормандии сохранилось крайне немного. В крупных реках провинции найдены подношения оружия — вероятно, подобные ритуалы прибыли сюда, как и в Англию, вместе со скандинавами. Единственное человеческое захоронение, предположительно скандинавской женщины, обнаружено в Питре, недалеко от места, где Карл Лысый построил мост через Сену в Пон-де-л'Арш.

Самый явный след скандинавского присутствия в Нормандии, как и в некоторых областях Британских островов, остался в топонимах. Кроме того, скандинавские элементы сохранились в норманнском праве — законодательная власть, как и следовало ожидать, была сосредоточена в руках викингов. Раскопки в центре Руана впервые пролили свет на развитие города, показав, что в X веке земля под застройку делилась на длинные узкие жилые участки, наподобие тех, которые встречаются в контексте эпохи викингов на Британских островах. Свидетельства разрушения местного собора, а также монастыря в Жюмьеже примерно в 20 километрах к западу также можно связать с агрессивными действиями викингов.