Всё это — мелочи, но, мне кажется, что они способны создать и, пожалуй, создают уже настроение, которое просачивается в демократию сбивает ее с толку. Рост антисемитизма — явление пагубное для русского народа; пассивный по существу своему, он нуждается в активных силах, которые помогали ему перевоспитаться. Евреи — активны.

Уничтожение «черты <оседлости>» необходимо и выгодно прежде всего для русского народа, и я думаю, что это точка зрения достаточно «патриотична и национальна», — это эгоистическая точка зрение русского, искренно желающего своей стране всяческих успехов.

Извините за длинное письмо, его оправдывает поговорка — «у кого что болит, тот о том и говорит». И позвольте сердечно поблагодарить Вас за книгу о Бялике, высланную мне, очевидно, по Вашему желанию. Какой прекрасный поэт! Какая сила, нежность и неизмеримая глубина скорби!

У меня есть граммофон, подарок «коленопреклоненного друга» моего[288], и пластинки, напетые Сиротой[289]. Я часто слушаю его волнующие песни, и стихи Бялика звучат для меня голосом Сироты. Прошу Вас — будьте любезны, если вышла вторая часть «Агады»[290], в переводе Фруга, — укажите мне открытый адрес склада издания.

Последний раз Жаботинский приезжал в Россию летом 1915 года в разгар Первой мировой войны, Горький, уже два года как вернувшийся в Россию, обретался в это время на даче в Мустамяках (Финляндия), поэтому свидится им не довелось. С констатации этого печального факта и начинается приводимое ниже письмо Жаботинского к Горькому, особо интересное тем, что полностью посвящено актуальной сионистской проблематике — организации военного Еврейского легиона для участия в войне вместе с армиями Антанты[291] и других стран антигерманской коалиции. Ответ Горького на это письмо, по всей видимости, не сохранился. Однако известно, что он поддержал идею создания Еврейского легиона не только морально — в чем, судя по тексту письма Жаботинского, тот практически не сомневался, — но и материально.

Жаботинский В. — Горькому М. 26.VIII.1915, Гельсингфорс. Глубокоуважаемый Алексей Максимович – Так и не удалось нам повидаться. Жалею об этом по многим причинам, так как одна из них деловая, то позвольте дело изложить письменно. Я еду в Лондон, Париж и т. д. в качестве корреспондента «Русских ведомостей»[292], но при этом имею в виду и сионистские задачи. Может быть, Вы читали о том, что в Египте из палестинских изгнанников мы устроили батальон, который теперь находится с англичанами в Дарданеллах[293]; теперь я получил принципиальное согласие английского военного Министерства на образование еврейского контингента специально для участия в оккупации Палестины. Если не случится ничего непредвиденного, то через месяц начнём вербовку в Англии, Франции и Америки. Дело имеет многих противников; Если Вы в их числе, то Вопрос исчерпан. Если же Вы этой идеи сочувствуете, то буду просить у вас с моральной помощи. План такого легиона рассчитан, конечно, не на материальный количественный эффект, а на моральный. Эта идея нуждается в patronage со стороны вождей общественного мнения — об этом вас и буду просить. Если проект осуществится, нам необходима будет какая-нибудь манифестация внимания и сочувствия со стороны русского общества. Я прошу Вас быть тогда ее инициатором. Форма может быть разная — например, воззвание в печати. Обо всём этом будет ещё подробно говорить с вами С. Ан-ский (Раппопорт)[294]. Теперь, независимо от вопроса о «легионе», мне необходимо зондировать почву (по вопросу о будущности нашей канонизации в Палестине) у разных лиц Зап<адной> Европы. В том числе есть категория, к которой лучше всего бы открыло мне доступ Ваше письмо. Назову прямо имена: это Уэллс, Бернард Шоу, Анатоль Франс, Верхарн, Метерлинк и Д’Аннуцио. Не знаю, со всеми ли Вы знакомы, вернее нет; но для действительности Вашей рекомендации это значение не имеет. Если Вы согласны дать мне такие письма, то я Вас прошу указать в них на моё некоторое влияние в еврейском обществе; это необходимо, так как я не являюсь официальным представителем сион<истской> организации. Простите за то, что излагаю свою просьбу так asciutto[295] — от одной короткой встречи с Вами лет 11 назад у меня осталось впечатление, что тут лишних слов не надо. Если согласны, будьте добры прислать мне Ваш ответ и письма по адресу: W. Jabotinsky, Jewish Colonial Trust, 10 Walbrook, City, London. Во всяком случае буду ждать поэтому адресу Вашего ответа. Глубоко уважающий Вас В. Жаботинский