Несколько месяцев спустя Андерсон был уже готов тестировать свое приспособление на животных, и первого мая 1989 года он впервые имплантировал его свинье. Она прекрасно чувствовала себя с протезом, и Андерсон решил, что его коллеги будут в восторге от явного клинического потенциала его работы. Оказалось, однако, что никто не был готов отнестись к его идее всерьез — складывать клапан, а затем раскрывать его внутри сердца казалось слишком экстравагантным предложением, — и Андерсону понадобилось несколько лет, чтобы найти журнал, который согласится опубликовать его исследования. Когда в 1992 году ему это наконец удалось, на его статью практически никто не обратил внимания, и ни одна из крупных биотехнологических компаний не проявила какого-либо интереса к разработке устройства.

Полагая, что толку не будет, Андерсон продал патент на свое устройство и переключился на другой проект. Но интерес к идее имплантации клапана с помощью катетера вдруг разгорелся на рубеже тысячелетий. В 2000 году интервенционный кардиолог из Лондона Филипп Бонхеффер заменил 12-летнему мальчику неисправный клапан легочной артерии клапаном яремной вены коровы, вставленной в стент, который был установлен с помощью баллона-катетера. В статье о проведенной операции Бонхеффер предположил, что с помощью этой методики можно проводить замену и других клапанов сердца, и другой кардиолог, во Франции, уже работал над тем, чтобы проделать то же самое с аортальным клапаном. Ален Крибье уже многие годы занимался разработкой новых способов лечения с использованием катетеров — кстати, именно его компания купила тогда, в 1995 году, патент Андерсона. Крибье не отказался от этой идеи даже после того, как один из потенциальных инвесторов сказал ему, что ТИАК — это «самый нелепый проект, про который он когда-либо слышал». В итоге ему удалось найти необходимые деньги для разработки и долгосрочного тестирования устройства, и к 2000 году у него на руках уже был работающий прототип. Вместо того чтобы использовать целый клапан, вырезанный из мертвого сердца, как это делал Андерсон, Крибье решил создать биопротез: три створки из перикарда коровы, обработанного глутаральдегидом, были закреплены внутри складной трубки из стальной сетки. Прототипы имплантировали овцам, чтобы узнать, насколько они долговечны: после двух с половиной лет, за которые они открылись и закрылись более ста миллионов раз, клапаны по-прежнему идеально работали.

Крибье был готов начать тестировать устройство на людях, но его первым пациентом никак не мог быть человек, которому, в качестве шанса на спасение, была бы показана хирургическая замена клапана — наиболее безопасная и эффективная на тот момент операция. Новая непроверенная процедура была бы для такого пациента чрезмерным риском. В начале 2002 года Крибье представили мужчину пятидесяти семи лет, чей случай был с точки зрения хирургии безнадежным. У него был тяжелейший стеноз аортального клапана, настолько ослабивший его сердце, что с каждым ударом оно перекачивало лишь четверть от нормального объема крови. Помимо этого, кровеносные сосуды рук и ног были изувечены атеросклерозом, а еще он болел хроническим панкреатитом и раком легким. Несколько хирургов отказались его оперировать, и его последней надеждой была клиника Крибье, куда его и направили. Попытка раскрыть суженный клапан с помощью обычного баллона-катетера оказалась неудачной, и через неделю после этой процедуры Крибье отметил в своих записях, что пациент был при смерти, его сердце едва работало. Родные пациента согласились, что экспериментальное решение лучше, чем просто опустить руки, и 16 апреля безнадежно больной стал первым человеком, получившим новый аортальный клапан без вскрытия грудной клетки.