В отличие от ритм-секции [свинга], заколачивающей каждый аккорд, по четыре доли на такт, с тем, чтобы три или четыре солиста могли играть его одновременно… ритм-секция бибопа использует систему аккордовой пунктуации. Благодаря этому солист способен слышать аккорды без того, чтобы их вбивали ему прямо в глотку. Он может думать во время игры[1175].

Музыканты бибопа (в первую очередь Чарли Паркер) начали смещать акценты в такте с сильных долей на слабые, часто начиная и обрывая фразы на второй и четвертой долях, а не на первой и третьей, как это было принято в свинге. Этот прием формировал дополнительный слой в и так уже весьма изощренной полиритмии, которую создавала ритм-секция; данное новшество, сейчас кажущееся довольно банальным, в момент его появления ставило в тупик даже профессиональных джазменов: когда Паркер репетировал с коллективом барабанщика Макса Роуча, последний кричал пианисту, чтобы тот не вздумал играть «вместе» с Паркером, иначе съедет вся ритмическая сетка пьесы[1176]. Усложнилась гармоническая схема, стала активно использоваться хроматика, что в совокупности на слух неподготовленных людей воспринималось как серия довольно немузыкальных диссонансов. Форма пьес бибопа тоже упростилась – теперь они состояли из интродукции, вводящей тему, серии хорусов, в которых участникам комбо предоставлялась полная импровизационная свобода, и возвращения темы в конце[1177]. Наконец, появление в конце 40-х годов долгоиграющих пластинок привело к заметному увеличению длины пьес, которая отныне теоретически была обусловлена лишь волей импровизатора; никакие структурные элементы музыки более не детерминировали ее окончание. Таким образом, создателями боперских пьес были сами музыканты, даже если у этих пьес имелся формальный автор, собственно тематический материал довольно быстро перестал связывать участников групп, определяя лишь общую гармоническую канву, поскольку в голосоведении боперы стали использовать отдаленные интервалы – от ноны и выше, – связь которых с тоникой ощущалась довольно слабо[1178].

По поводу названия стиля существует ряд конфликтующих версий, ни одна из которых не представляется удовлетворительной. Кенни Кларк говорил:

У «Минтона» нашу музыку не называли «боп». Фактически у нас не было для нее никакого специального названия. Сами мы называли ее просто «модерн». Этикетку «боп» приклеили позже, уже во время войны[1179].

У «Минтона» нашу музыку не называли «боп». Фактически у нас не было для нее никакого специального названия. Сами мы называли ее просто «модерн». Этикетку «боп» приклеили позже, уже во время войны[1179].