— Меня посадят в тюрьму?

— А вы что думали? Оштрафуем на два лева?

— И на сколько?

— Это суд решит.

Я молча закуриваю, чтобы она могла немного собраться с мыслями.

— Зря вы смотрите на меня таким убийственным взглядом, — говорю я наконец. — Вы сами себе обеспечили тюрьму. Нам остается только транспортом вас снабдить. Что касается меня, я даже готов в какой-то мере облегчить вашу участь, но при условии...

— Говорите! — перебивает она нетерпеливо.

— Во-первых, запомните, я сказал «в какой-то мере», ибо я не чудотворец и не даю невыполнимых обещаний. Во-вторых, если поможете мне обнаружить человека, который пользуется вашим почтовым ящиком.

— Но как я могу помочь? Как?

— Погодите! Спокойно! Ящик использовался двояко: одни время от времени приходили к нему что-то взять или положить, а другой доставлял соответствующие директивы и уносил то, что ему приносили. Следовательно, он пользовался ящиком значительно чаще. Постороннему пользоваться этим ящиком рискованно, тем более — часто. Скорее всего, выбор Бертена пал на вас именно потому, что в вашем доме проживает человек, который может запросто пользоваться вашим почтовым ящиком.

— Да зачем ему пользоваться моим, когда у него свой есть? — спрашивает Касабова с некоторой долей логики.

— Из опасения, как бы кто-нибудь не проверил его ящик. А может, он просто выдает ваш ящик за общий. Поэтому подумайте хорошенько и скажите, кто из жильцов вашего дома способен на такое дело.

— Не знаю, — отвечает женщина, подумав. — Тут в общем-то живут люди рассудительные, не станут они играть с огнем. — А как же вы рискнули?

— Подвели меня...

— С таким же успехом могут подвести и других. Прикиньте-ка получше. Начните с первого этажа и так, квартира за квартирой, поднимайтесь до самого верха.

— Коко! — восклицает вдруг женщина, едва дав мне договорить. — Если найдется в нашем доме такой, то это именно он, и никто другой!

— А кто он такой, этот Коко?

— Ничтожество. Прохиндей. Квартира досталась ему от матери, так он, представьте себе, продал две комнаты своему двоюродному брату, чтобы купить «мерседес»! Есть у него голова на плечах? Потом начал тайком возить пассажиров с вокзала, только его накрыли раза два- три, и пришлось ему отказаться от этого дела. Кончилось тем, что он продал «мерседес», а деньги пропил со своими дружками. Теперь вот в таксисты нанялся.

— Не могли бы вы сказать, какую жизнь он ведет, чем занимается в свободное время?

Минут пять спустя я уже сожалею, что задал необдуманный вопрос. Я наверняка не стал бы его задавать, если бы вспомнил вовремя, что имею дело с парикмахершей. Касабова низвергает на меня такой водопад всевозможных сведений, что я тут же чувствую себя утопленником, попавшим в водоворот нескончаемых сплетен о ночных попойках, азартных играх, о связях то с той, то с другой, которая потом таскалась с тем-то, вы, должно быть, слышали о нем, он в прошлом году попал в катастрофу возле Панчерево, даже газеты писали, но вышел сухим из воды, потому что у женщины, которую он сшиб, оказались только два сломанных ребра, ему, конечно, пришлось заплатить, но что толку от его денег, когда тебе переломают ребра, — и так далее, и так далее...