В «Кратком резюме некоторых соображений в пользу учреждения русских консульств в Маскате и Бендер-Аббасе», подготовленном МИД Российской империи (12.03.1904), подчеркивалось, что необходимость открытия «штатных представительств» в этих портовых городах вытекает, если рассматривать вопрос с точки зрения интересов России в данном районе мира в целом, из совокупности нескольких факторов. Во-первых, их географического местоположения, «как двух важных передовых пунктов Персидского и Оманского заливов» по отношению ко всему побережью Южной Персии (одному из главных в то время направлений внешнеполитической деятельности Санкт-Петербурга в Азии). Во-вторых, необходимости постановки под плотный контроль действий Англии в зоне Персидского залива, «беззастенчиво своекорыстных», нацеленных на «завладение всем этим краем». В-третьих, — в силу политико-дипломатических и торгово-коммерческих координат России в рамках ее «политики дела», сфокусированной на упрочении торговых связей с Южной Персией и Месопотамией, и создании там базы для разворачивания торговой деятельности на Арабском побережье Персидского залива.

Отмечалось, что Маскат, как «передовой и важнейший пункт Оманского залива», обладал «прекрасной якорной стоянкой»; и служил в то время «одним из главных сборных мест мореплавателей всего Индийского океана». Проводилась мысль о том, что, «будучи столицей Маскатского имамата и крупным торговым центром, город Маскат притягивал к себе арабское население многочисленных оазисов юго-восточной оконечности Аравийского полуострова». «Со стороны моря» находился в динамичных торговых сношениях не только с обоими побережьями Персидского залива, с Индией, Персией, Белуджистаном, Аденом, Джиддой и другими портами Красного моря, но и с более отдаленными от него портовыми городами Египта, Восточного побережья Африки, Западной Европы, Америки и Юго-Восточной Азии. «Со стороны суши» поддерживал оживленные связи с племенами Центральной и Северной Аравии, земли которых были связаны с Маскатом многовековыми караванными путями. В силу всего сказанного выше имел чрезвычайно важное политическое, торговое и военно-стратегическое значение не только в масштабах Аравийского полуострова, но и зоны Персидского залива в целом. «Мог служить для русского представителя отличнейшим пунктом для наблюдения за текущими событиями как в смысле политическом, так и в отношении торговом» (28).