Соображения МИД Российской империи и лично графа Владимира Николаевича Ламздорфа относительно целесообразности учреждения консульского поста Государства Российского в Маскате посол И. А. Зиновьев, курировавший в то время деятельность российских дипломатических миссий в Персидском заливе, разделял. Вместе с тем к идее министра иностранных дел насчет «российского противовеса» сложившемуся в этом районе вообще и в Маскате в частности преобладающему политическому влиянию Англии относился критически. Считал претворение такой идеи в жизнь делом маловероятным (33). Обращал внимание на то, что договоры, заключенные англичанами и с Маскатом, и с шейхами целого ряда других аравийских княжеств, ставят их в зависимое от Англии положение. И что английский политический резидент в Бушире, имеющий в своем распоряжении отряд базирующихся в Персидском заливе военных судов и широкую сеть агентов, гласных и негласных, плотно контролирует ситуацию и в Маскате, и в шейхствах Договорного Омана, и в районе Персидского залива в целом. Внимательно следит за исполнением шейхами подписанных ими договоров и взятых на себя обязательств, и в первую очередь в части, касающейся их сношений с внешним миром (34).

Указывая на «не прошедшие бесследно» продолжительные связи правящего в Омане семейства с англичанами, напоминал, что султаны Маската «раньше других прибрежных арабских владетелей … вступили в дружественные сношения с англичанами, в покровительстве коих постоянно нуждались». Притом как для защиты своих земель «от посягательств ваххабитских эмиров, пытавшихся распространить их владычество на всю Аравию, так и для поддержания своей власти среди населения самого Омана». Не преминул упомянуть и о назначенном англичанами султану Маската (1873) и все еще выплачиваемом тогда ими ежегодном финансовом пособии в размере 9000 фунтов стерлингов (35).

С учетом всего сказанного выше, резюмировал посол, «приходится усомниться в возможности осуществления предложения Императорского министерства создать в Маскате противовес влиянию Англии», равно как и оградить султана Маската «от произвольных притязаний англичан» (36). «Мы не в состоянии будем доставить султану все те выгоды, которые он извлекает из тесных сношений с Англией. Но если бы даже и могли это сделать, то в таком случае англичане не поколебались бы, конечно, принять еще более решительные меры в видах закрепления влияния своего в Маскате…» (37).

«Еще менее благоприятных для России результатов», по мнению посла, можно было ожидать тогда «от попытки вступить в сношения с шейхами арабских племен „Берега пиратов“», связанных по рукам и ногам договорами с Англией (38). Что касается Бахрейна и Кувейта, то и там, отмечал посол, «влияние Англии равным образом прочно уже обеспечено». Одним словом, заключает И. Зиновьев, «все Аравийское побережье Персидского залива представляется пока почвой мало удобной для политического соперничества нашего с Англией. Соперничество это неизбежно приведет нас к одним отрицательным результатам».