В понимании мастеров-корабелов Южной Аравии, как следует из сводов аравийской старины, спуск судна на воду – это такое же чудо, как и рождение ребенка. Строить парусник, согласно бытовавшему среди них поверью, надо было в течение девяти месяцев. За это время, судно, зарождавшееся «в чреве верфи», как и ребенок, вынашиваемый в утробе матери, «обретало свое лицо», и было готово «увидеть свет». Две из самых известных в прошлом судоверфей Южной Аравии работали в Йемене – в ‘Адане (Адене) и Эль-Мудже (Мохе). На них сооружали быстроходные и маневренные самбуки, которые использовали для ловли жемчуга; выдолбленные из стволов пальм хури и сплетенные из пальмовых ветвей и обтянутые кожей рыболовецкие шуи и гиуши; грузовые баркасы-тяжеловесы бумы, доу и баглы, а также прочные и устойчивые в непогоду красноморские джалабы. Лучшим деревом для постройки судов считался тик. Его завозили из Индии (из Малабара), а также из Индонезии и Бирмы. Борта судов скрепляли, повествует знаменитый арабский путешественник Ибн Джубайр (1145–1217), канатами ал-кан-бар, сплетенными из коры кокосовой пальмы. Конопатили паклей из коры финиковой пальмы, и густо смазывали акульим жиром.

Мачты завозили с Цейлона. Паруса вначале плели из ветвей пальмы сорта ал-мукл. Впоследствии, когда стали использовать полотно, то завозили его с Бахрейна. Притом на все судоверфи Аравии, так как бахрейнское полотно для парусов считалось лучшим. Нос аравийского парусника обязательно покрывали кожей животного, которого, по обычаю предков, забивали при первом спуске судна на воду.

В ведущих портовых городах Южной Аравии, в том числе в Адене и Эль-Мудже (Мохе), располагались крупные складочные и перевалочные пункты, предназначавшиеся для хранения «изделий заморских земель» и товаров собственного вывоза: ладана и мирры, алоэ и амбры, жемчуга и камеди «драконового дерева», и некоторых других (3).

Торговцы-южноаравийцы поддерживали тесные коммерческие связи с землями, лежавшими, как тогда говорили, «по обеим сторонам» Аравии, то есть с Африкой, с одной стороны, и с Фарсидой и ал-Хиндом (Персией и Индией) – с другой. В центрах морской торговли Индии и Китая, Восточной Африки и Цейлона проживали коммуны южноаравийских купцов. По свидетельствам арабских историков, 10-тысячная колония торговцев из Южной Аравии, в основном из Йемена и Омана, в Каликуте была одной из самых «влиятельных во всей Индии». Ибн Баттута (1304–1377) утверждал, что в его время вся торговля Каликута, этого «пристанища всевозможных товаров», находилась в руках купцов-аравийцев; и что от «их воли зависела даже судьба самого правителя Каликута». Другой известный арабский путешественник, ‘Абдарразак ас-Самарканди (1413–1482), отзывался о жительствовавших в Каликуте торговцах из Южной Аравии, как о самых знатных тамошних горожанах.