Известно, что правитель Омана, чтобы не допустить этого, даже посылал в Лондон, к королеве английской, своего представителя, ‘Али ибн Насира. Конечно же, с подарками в виде огромного парусного судна «Султана», двух жемчужных ожерелий из отборного аравийского жемчуга, двух дорогих изумрудов, драгоценного украшения в виде короны, 10 кашемировых шалей и 4 лошадей чистой арабской породы с богатой родословной.

Поскольку возвращался ‘Али ибн Насир на английском судне, через Аден, то капитан Хэйнс получил указание принять его тепло и радушно. Из Адена на Занзибар посланца правителя Омана и Занзибара доставили на судне «Tigris”, капитан которого, лейтенант Христофер, знал арабский язык[609].

Во время пребывания в Лондоне ‘Али ибн Насир кое чего от англичан все же добился. Они пообещали ему суда правителя Омана, занимавшиеся перевозками рабов в водах между портами и островами в его африканских доминионах, не задерживать и досмотру не подвергать. И это – еще один пример двойных стандартов англичан.

Важным пунктом трафика работорговли, пролегавшего из Занзибарра в Оман, рассказывет такой авторитетный исследователь истории Омана как полковник С. Майлс, выступал оманский остров Махут. Наряду с Сухаром, Эль-Асхаром и Шихром, он служил одним из четырех главных мест содержания невольников, откуда их партиями отправляли затем в Адам, Низву и Зикки, а также в Ра’с-эль-Хайму, Дубай и Диббу. Завозили рабов на этот остров, пишет он, не только работорговцы-оптовики, на специально оборудованных судах, но и все другие желавшие подзаработать на этом деле торговцы, человек по десеть в трюме, не больше.

Повествуя об острове Махут, С. Майлс подчеркивает, что он выступал главной, можно сказать, торговой площадкой того района оманского побережья. Оттуда вывозили соленую рыбу, акульи плавники, плавательные пузыри и панцири черепах, уходившие через Бомбей в Китай. Вместе с тем, англичанам он был известен мало, и их сторожевые суда появлялись там редко. В начале столетия на острове том жительствовало 400–500 человек, включая мужчин, женщин и детей[610].

Весомое место в коммерции Омана вообще и Маската в частности занимала торговля оружием. Российские дипломаты называли Маскат «оружейным депо Аравии».

«Главным центром торговли оружием в Персидском заливе», докладывал послу в Константинополе Николаю Валерьевичу Чарыкову (31.03.1910) консул в Басре Сергей Владимирович Тухолка, являлся Маскат. Покровительствовал «оружейной коммерции» сам султан. «С каждого ружья, ввозимого в Маскат», он взимал «в свою пользу известную пошлину»[611].