Чтобы установить главную мысль этого пассажа, требуется разгрузить его от вербального балласта, и тогда мы получим следующие результаты:

Основной задачей <…> являлось создание кадров <…> Задача этих кадров <…> состояла в том, чтобы <…> создать кадры <…> Когда эти кадры… вылились в основное ядро <…> перед партией встала <…> задача превращения партийных кадров в действительно массовую рабочую партию.

Основной задачей <…> являлось создание кадров <…> Задача этих кадров <…> состояла в том, чтобы <…> создать кадры <…> Когда эти кадры… вылились в основное ядро <…> перед партией встала <…> задача превращения партийных кадров в действительно массовую рабочую партию.

На первый взгляд, перед нами заурядная тавтология типа «темная работа черных сил» или «определение правильно, потому что правильно», только размноженная по кумулятивному методу. Тем не менее эта ступенчатая тавтологическая конструкция обладает свойствами порождающей модели, двигательная сила которой, как обычно бывает у Сталина (см. главу 1), одновременно и пребывает в ее составе, и вынесена за ее пределы. Я подразумеваю исходное слово «партия». Именно она ставит своей задачей создание тех самых кадров, из которых она априорно должна была уже состоять — без них ведь не было бы и самой этой партии. Затем перед собственными кадрами мистическая «партия» выдвигает новую задачу: превратиться в массовую партию же. Бесспорно вместе с тем, что изначальный трансцендентальный авторитет «партии», ее абстрактная парадигма, каждый раз как-то соотносится с кадровым «основным ядром»[541], дублирует себя в последнем.

Аналог «ядра» — стальное «кольцо» или, очень часто, «очаг», соотносимый и с инфернально-вулканической, и с индустриальной стихией революции. Нередки и обычные вегетативные аллегории, которые Сталин переносит в сферы кадровой политики, тоже питаемой подземными могильными «соками». Кадровые злаки, прорастающие из самой толщи пролетариата, должны сгруппироваться вокруг того или иного руководящего центра. «Давайте сеять доброе семя в широких массах пролетариата, — по-христиански призывает он в начале революционного 1905 года. — Протянем друг другу руки и сплотимся вокруг партийных комитетов!» Литургика изливается административным пафосом централизации, мистикой бюрократизированного Исхода: «Только партийные комитеты могут достойным образом руководить нами, только они освещают нам путь в „обетованную землю“, называемую социалистическим миром!» Но и сами комитеты — ядра, ячейки или очаги — стягиваются к главному из них: это «Центральный Комитет, живыми корнями связанный с местными организациями, систематически информирующий последние и связывающий их между собой» («За партию!», 1912).