И с какой радостью начнет там засыпать население, чтобы впоследствии проснуться от кошмара! И какое счастье будет для всей страны, когда отец народов захрапит, наконец, вместе со своим Политбюро и со своим МВД в ожидании суда!

* * *

Вот подобные лучи – это, действительно, для ученых задача достойная.

А они все только бомбы и бомбы… Уже надоели.

«Россия», Нью-Йорк, 16 марта 1950, № 4338, с. 3.

Обидный прогресс

Обидный прогресс

С какой гордостью европейские и американские газеты до сих пор подводят итоги прошедшей половины XX века!

В одном месте читаешь обзор успехов, сделанных физикой. В другом – химией. В третьем – строительной техникой. Специалисты различных областей одни перед другими хвастают замечательными достижениями за истекшие пятьдесят лет.

Химики похваляются тем, что старый взгляд их на элементы теперь никуда не годится. Были раньше химические элементы непревратимы друг в друга, теперь – превратимы. Были раньше элементы обособленны один от другого атомным весом; теперь – никакого обособления, открыты переходные формы.

И физики радуются тоже: за пятьдесят лет старая теория колебания эфира совершенно расшатана. Вместо нее приходится возвращаться к примитивной теории истечения, или, еще хуже, – к теории вихрей на новый лад. И старое представление о материи провалилось: материя уничтожима при переходе в энергию. И старое понятие энергии тоже запуталось: не то она материя, не то не материя, какое-то таинственное взаимодействие квант…

А про представителей техники и говорить нечего: с какой гордостью описывают они свои завоевания за полстолетия!

Радио дудит во всех домах, во всех квартирах, на земле, под землей, на морях, в воздухе, не давая никому покоя и отдыха. Аэропланы стремительно носятся по небу взад и вперед, сбрасывая на землю объедки и сор, наталкиваясь на горы, падая в океаны, сжигая без остатка своих пассажиров.

И железобетон сделал свои чудеса: создал гигантские дома-ящики стиля консервных коробок, являя чудо архитектуры – модерн. И все остальное сделалось сплошной сказкой: платье из дерева, чулки из молока, галстухи из стекла, духи из полей орошения.

И все само собой делается. Пыль сама врывается в пылесосы вместе с неосторожными человеческими руками и ногами; двери сами отворяются и затворяются, зажимая подвернувшиеся спины или конечности. Счетные машины сами умножают, возводят в степень, логарифмируют, дифференцируют, интегрируют, освобождая человеческий мозг для того, чтобы он имел время обдумать наилучшие способы подчистки цифр для крупной растраты.