Положение от 28 марта 1924 г. давало органам ОГПУ право на ссылку и высылку граждан, обвинявшихся в «экономических» преступлениях: контрабанде, подделке денежных знаков, а также в спекуляции валютой и драгоценностями. К сентябрю 1927 г. общая численность ссыльных и высланных по этим обвинениям составила 5073 чел. (44,9 % от общей численности). В середине года по Сибирскому краю числилось 4368 сосланных по этим пунктам (61,9 %)[877].

Во второй половине 1920-х гг. наибольшее применение получила практика ссылок и высылок по обвинению в спекуляции валютой и драгоценными металлами. Органы ОГПУ придавали политическую окраску деятельности, оценивавшейся как спекулятивная. Стандартной формулой было обвинение в «подрыве своей деятельностью устойчивости валютных ценностей Республики». В круг репрессируемых попадали представители населения, обладавшие какой-либо экономической самостоятельностью: от кустарей-одиночек до «черных биржевиков», от мелких торговцев до крупных акционеров. Сюда включались представители государственных торговых организаций, обвинявшиеся в связях с иностранными торговыми представительствами. Так, в январе 1928 г. был сослан в Сибирь заведующий торговым отделением Уралмосторга И.М. Головчингер. В это же время отбывал ссылку в Новосибирске бывший представитель Госбанка и агент Наркомата финансов А.Ш. Айзенштадт. Ссылались и представители иностранных торговых организаций. Так, доверенный китайской фирмы по выполнению торговых договоров с советскими государственными органами А.П. Кицис отказался от предложения Казахского ОГПУ перейти на государственную службу. По обвинению в нанесении ущерба казне он был выслан в начале 1926 г. в Новосибирск[878].

В течение 1926 г. через ПП ОГПУ по Сибири прошли 925 ссыльных и высланных, обвинявшихся в имущественных преступлениях (47,6 % от общей численности). Основную их долю составляли «валютчики» и «спекулянты». К середине 1927 г. ссылку за «спекуляцию» отбывали 2353 чел. (20,8 % от общей численности)[879]. Во второй половине десятилетия получила значительное развитие практика внесудебной ссылки и высылки подозревавшихся в контрабанде. К осени 1927 г. по обвинению в контрабанде отбывало административную ссылку 2572 чел. (22,7 % административно-ссыльных в Сибири).

Гораздо меньше было тех, кто отбывал ссылку по обвинению в подделке денежных знаков. Органы ОГПУ предпочитали применять более жесткие меры изоляции к этим гражданам. К сентябрю 1927 г. в местах ссылки числилось всего 55 «фальшивомонетчиков», а в сибирской ссылке – единицы. Однако ПП ОГПУ по краю направляло в Особое совещание коллективные дела на «фальшивомонетчиков»[880].