– Тогда побыстрее, – приказал почти грубо тип, и Ида припустила в комнату. Алексей Иванович уже влезал в штаны.

– Что там происходит? – спросил он встревоженно у жены.

– За тобой пришли! – с ужасом ответила Ида.

– Кто? – повис вопрос, уже содержащий в себе ответ.

– Там двое. – Ида села на табуретку, перевела дух и собралась с мыслями. – Алёша, выслушай меня внимательно. Произошла какая-то ошибка. Я совершенно уверена, что все разъяснится и тебя отпустят.

Двое в костюмах входят в комнату.

– Ида, вещи собери, – просит Алексей Иванович.

– Алёша, какие вещи? Тебя отпустят! – заклинательно воскликнула Ида.

– Теплые вещи. Носки шерстяные, свитер серый, белье… – перечисляет Алексей Иванович, а Ида тем временем уже перебирает носки, но, как на грех, все рваные.

Перед полуоткрытой входной дверью человек в полушубке курит, а в чуть приоткрытой двери, в узкой щелке, сверкает чей-то наблюдательный глаз.

Алексей Иванович в теплом пальто с маленьким чемоданчиком выходит из комнаты в сопровождении Иды.

– Товарищ Журкин! Без вещей! Без вещей!

– Да в чем дело-то? – спросил запоздало Журкин.

– Извините за вторжение, – ласково улыбается тип в полушубке, вертя в руках свой документ, – мы вас надолго не задержим. Необходимо ваше присутствие… Я не уполномочен… вам на месте объяснят.

– Вот видишь, Лёша, видишь! – Ида припала к драповой груди мужа, он потрепал ее по войлочной голове и вышел.

Захлопнулась дверь за Алексеем Ивановичем, и на лестничной клетке две цепкие руки натянули на него защитную маску.

– Ах! – захлебнулся было Алексей Иванович.

– Спокойно! Спокойно, товарищ Журкин. Прошу вниз, в машину.

Заурчала отъезжающая машина.