Хельсинки Вотч добилась результатов гораздо быстрее, чем даже Международная амнистия, поскольку была гораздо более централизованной. Конференция СБСЕ 1980 г. в Мадриде превратилась в сцену для «театра борьбы за права человека», главными действующими лицами которого были новые неправительственные организации, знакомившие диссидентов с журналистами и предоставлявшие информационные отчеты членам правительств[403]. Впервые на конференции СБСЕ западные дипломаты поднимали проблему прав человека, обращаясь к советской и восточноевропейским делегациям. В последующие годы это давление усилилось; благодаря контактам с восточноевропейскими диссидентами и их поддержке Хельсинки Вотч сделала более эффективной систему мониторинга в Европе, которая отчасти послужила причиной падения коммунизма. Обеспокоенная тем, что ее могут рассматривать как марионетку Вашингтона, организация в 1980-х гг. начала проявлять активность и в Америке. Обличая администрацию Рейгана в поддержке режимов, нарушавших права человека, она завоевала новых сторонников, а также заслужила доверие и авторитет, позволившие ей отклониться от своего изначального предназначения.

Хельсинки Вотч, таким образом, стала – даже в большей степени, чем Международная амнистия, – новым примером правозащитной деятельности, объединившей усилия дипломатов, политиков и неправительственных организаций. Если подход Амнистии был преимущественно мирным, то у Хельсинки Вотч он отличался воинственностью. Первая опиралась на меры убеждения и политику публичного осуждения; последняя старалась убедить конгрессменов самого влиятельного в мире государства провести законодательные реформы, направленные против нарушителей прав человека. Правда, в то время, как и сейчас, эти различия интересовали разве что специалистов.

С небывалой скоростью неправительственные организации различного толка стали частью институционного преобразования в международной политике, будучи связаны с национальными и интернациональными правительствами через финансирование, ассоциированный статус и совместные собрания, поэтому начали развиваться еще активнее. ООН приветствовала их деятельность; количество крупных неправительственных организаций, имевших право участвовать в Экономическом и социальном совете ООН, возросло со 132 в 1969 г. (число, практически не менявшееся на протяжении 12 лет) до 236 в 1979 г., 367 в 1989 г. и более тысячи к концу века. Включение неправительственных организаций в международную жизнь ООН провозгласила признаком ее демократизации и большего внимания к гражданскому обществу в целом, а также видоизменившегося подхода к соблюдению прав человека в частности. Неправительственные организации обладали кредитом доверия, в отличие от национальных правительств; считалось, что они отражают ожидания обычных людей, являются голосом общества. Однако по мере того, как они стали получать правительственное финансирование и настаивать на соблюдении своих рекомендаций, положение неправительственных организаций осложнялось. Позиции какого гражданского общества отражала Хельсинки Вотч? Без американских средств и без смены курса в американской внешней политике ее возникновение было бы немыслимо. Борьба за права человека означала его защиту перед лицом государства. Однако ее возникновение как международного движения было неотделимо, как предсказывал Мойнихен, от нормативной трансформации власти в Америке.