Помимо этого, на протяжении всего времени своего существования Византия принимала на себя многочисленные миграционные потоки. Государство пыталось их романизировать с разной степенью успеха. Но в целом этническая раздробленность страны никогда не угрожала ее культурному единству. Титульная нация, включавшая в себя сотни этносов, не растворилась в миллионах инородцев и окружавших государство варваров. Было три решающих фактора, скреплявших византийцев крепче, чем кровная связь: римская государственность, греческая культура и христианство[786].

В Византии Церковь не подменила собой титульную нацию, а создала ее. Греческая культура, господствующая в государстве, и греческий язык объединили византийцев и обусловили появление того невероятного факта, что зачастую римлянином назывался малоазиат, говорящий погречески. Если культурное влияние давало сбой, его роль органично заменял фактор государственности. А если не спасало и единство политической власти, все решала Церковь. Разумеется, все три фактора могли поддерживать друг друга в иной конфигурации. Если возникали волнения в государстве, активно вмешивалась умиротворяющая Церковь, погречески увещевавшая спорящие стороны. А в случае церковных конфликтов всегда дело решала активная позиция политической власти. Византийская империя – это своего рода земной образ и явление Святой Троицы, единосущной и нераздельной.

Отныне и до конца существования Византии для признания человека полноценным гражданином государства имела значение уже не племенная принадлежность, а факт нахождения его в правоверной Церкви и лояльность по отношению к верховной власти. Достаточно сказать, что престол Византийских самодержцев занимали представители римских и греческих семей, фракийцы, испанцы, хазары, исавры, армяне, а также цари, в жилах которых текла германская, сербская и венгерская кровь. Но все они были Римскими царями со всеми вытекающими отсюда обязанностями перед Богом и Империей.

Всемирный характер Византийской империи и признание всех православных христиан подданными Римского императора не исключали, разумеется, того факта, что помимо римлян существовали еще и другие народы. Внутри государства, как правило, исключение составляли группы населения, не разделявшие церковную политику императора и официальной Церкви. Или вообще лица, принадлежащие к иному вероисповеданию: иудеи, мусульмане, язычники, христиане других конфессий. Политика Константинополя по отношению к ним не оставалась неизменной: в спокойные годы им не досаждали, хотя и ограничивали в правах. Если же они активно помогали врагам, с которыми Римская империя вела войны, то открывались настоящие (хотя и краткие) гонения. Обыкновенно такие группы населения считали за благо покинуть земли Империи и поселиться на территории персов, арабов или турок. Когда в Византии открылась иконоборческая политика, тысячи почитателей святых икон выехали в Италию, на которую власть Римского самодержца не распространялась.