Прецедент или традиция? (По вопросу противостояния Константинополя и Москвы)

«Ввиду продолжающихся антиканонических действий Константинопольского Патриархата признать невозможным дальнейшее пребывание с ним в Евхаристическом общении»… – эти слова Священного Синода Русской Православной Церкви 15 октября 2018 года вошли в историю, создав прецедент, едва ли могущий вызвать положительные чувства.

Нам говорят, будто никакого иного решения в данной ситуации быть не могло, что это – временное решение. Но изза частокола слов о «братской любви» и «братском увещевании» всплывает главное, что пока вслух не называется, но само собой подразумевается – раскол.

Раскол… Страшное слово, которое не может оставить равнодушным никого из христиан. Если уж гражданская война, сметающая все естественные и привычные формы человеческих отношений – семью, родственные связи, нацию, государство считается одним из самых страшных бедствий, то куда страшнее церковный раскол, когда брат не просто восстает на брата, а отрицает духовнородственную и плотскую связь с ним. Ведь причащаясь из одной чаши Тела и Крови Христовых, мы не просто становимся сопричастными Ему телесно, мы становимся в буквальном смысле слова через Христа и во Христе братьями и сестрами. Что должно произойти, чтобы брат отверг брата или сестру?! Очевидно, какоето страшное преступление, физически не позволяющее открыть свои объятия и простить до семижды семидесяти раз (Мф. 18: 21, 22). Такое преступление, после которого мы и признать противоположное сообщество «Церковью» уже не смеем. Злодеяние, к которому не применимо правило о братском увещевании с глазу на глаз и при всей Церкви.

И не удивительно, что при всех межцерковных перипетиях, которые, увы, постоянно сопровождали историю Кафолической Церкви, разрыв евхаристического общения всегда признавался крайней мерой. Обычно Церкви стараются к ним не прибегать. Например, как известно, Константинополь не признает автокефалии Американской автокефальной православной церкви – акт, напрямую затрагивающий его интересы и территориальную целостность. Но не прервал евхаристического общения с ней.

Однако отныне и на неопределенный срок не только русские священники не вправе сослужить пресвитерам Константинопольской церкви, но и миряне не могут под угрозой епитимии молиться в ее храмах. Ведь, как известно, молитва мирян на Литургии представляет собой форму их сослужения в Евхаристическом таинстве, что Синодальным постановлением категорически запрещено. Дальше – больше. Как утверждают официальные комментаторы Синодального акта, подобная реакция будет иметь место не только по отношению к Константинополю, но и к Иерусалимской церкви, если та не поддержит нашу позицию и, например, допустит делегацию греков и «филаретовцев» в Великую субботу на таинство схождения Благодатного огня. Так и хочется спросить: а как они откажут им в этом?!