По словам мемуариста, «наставления» Бестужева произвели немалое впечатление на юного прапорщика, тем более что ранее Бестужев и другие офицеры Московского полка передавали «с подробностями» «интриги» Николая Павловича против Константина. Приказание никому не присягать получил он и от полковника А. Д. Неелова, по-видимому, также попавшего в сферу влияния заговорщиков. Несмотря на присягу Семеновского полка, принесенную на глазах возглавляемого им караула, Багговут отверг предложение полкового командира семеновцев генерал-майора С. П. Шилова. Сам Багговут, а вслед за ним его караул, отказался присягнуть, несмотря на неоднократные требования, сделанные священником, а затем плац-майором полковником А. А. Болдыревым. Лишь записка от полковника Неелова изменила положение, и Багговут с караулом вернулся в свои казармы, где принес присягу, после чего был отправлен на Сенатскую площадь для присоединения к сводной части Московского полка под командованием великого князя Михаила Павловича.

Следует отметить ту настойчивость, с которой Багговут упорно отвергал требования начальства: «все… старания, даже угрозы принять присягу были тщетны»[980]. Поведение караула Багговута особенно контрастирует на фоне прошедшей без осложнений присяги другого караула Московского полка, от 4-й фузелерной роты, находившегося в казармах л.-гв. Измайловского полка. Согласно данным полковой истории, этот караул присягнул вместе с указанным полком в его казармах, затем был вторично приведен к присяге уже в своих собственных казармах и, наконец, также отправился на Сенатскую площадь[981].

Итак, караул, возглавляемый Багговутом, отказался присягать Николаю I, тем самым поставив себя в положение, сходное с положением частей, выведенных декабристами на Сенатскую площадь. Действительно, несмотря на неоднократные приказания военного начальства, угрозы и увещания, отказываясь принести присягу, караул Багговута, как и вышедшие на Сенатскую площадь войска, сохранял верность первой присяге Константину. В этом отношении его можно считать еще одним подразделением, на протяжении многих часов не входившим в лагерь верных Николаю I войск. Таким образом, картина дня 14 декабря пополняется новым малоизвестным обстоятельством: помимо мятежных войск, отказавшихся присягать и вышедших на Сенатскую площадь, был еще и отдельный караул восставшего Московского полка, который также сопротивлялся присяге.

Для Багговута-мемуариста характерны оговорки человека, замешанного в событиях не на правительственной стороне, много знавшего о намерениях и поступках офицеров-заговорщиков, намеки и недосказанности: «Что было, то прошло; описывать подробно происшествия этого дня не берусь, хотя как очевидец и отчасти участник – много видел и слышал»[982]. Это объясняется последующей карьерой Багговута, крупного военного деятеля следующих царствований. Вместе с тем любопытно, что в записках он не скрыл принципиальный момент – свой отказ от присяги в день 14 декабря. Согласно воле автора, эти воспоминания появились в печати лишь после его смерти.