Случай быстро дошел до сведения высшего начальства, чутко прислушивавшегося к малейшим признакам нарушения подготовки гвардии к принятию второй присяги, к любого рода противодействию в напряженной обстановке междуцарствия, и далее – до императора и его семьи. Так, упоминание об этом эпизоде есть в дневнике императрицы Александры Федоровны: «Преображенцы, напротив (в противоположность гвардейской конной артиллерии, где были беспорядки при присяге. – П. И.), прогнали одного молодого поручика, который спрашивал их, не думают ли они играть в присягу, один день Константину, другой день Николаю»[990].

С другой стороны, знали о нем и заговорщики-декабристы: М. Бестужев писал в своих воспоминаниях, преувеличивая последствия эпизода с Чевкиным: «Преображенцев… [14 декабря] оставили тоже до вечера, хотя они, по убеждению Чевкина, решительно отказались присягнуть Николаю»[991].

И. Д. Якушкин, на основании главным образом рассказов Е. П. Оболенского и И. И. Пущина, писал в очерке «Четырнадцатое декабря»: «Чевкин, офицер Генерального штаба, теперь сенатор, и не бывший ни на одном из последних совещаний у Рылеева, 14-го рано утром пришел в первый батальон Преображенского полка и начал уговаривать солдат не присягать Николаю Павловичу. Фельдфебель той роты, в которой Чевкин начал свою проповедь, схватил его и посадил под караул»[992]. Здесь вместо А. Чевкина ошибочно назван его брат, офицер Генерального штаба Константин. Автор свидетельства утверждает, что Чевкин не был на последних совещаниях у лидера заговора Рылеева. Остается неясным, был ли этот офицер втянут в орбиту заговора другими участниками тайного общества.

П. Н. Свистунов в своих воспоминаниях, впервые опубликованных в журнале «Русский архив» в 1871 г., делится критическими замечаниями о мемуарном очерке Якушкина, посвященном событиям 14 декабря 1825 г. В их числе есть и такое: «Он… предполагает, будто бы К. В. Чевкин принадлежал к обществу (о существовании которого он вовсе не ведал)» [993]. Указание мемуариста весьма авторитетно: Свистунов был хорошо знаком с Чевкиным, учился вместе с ним в Пажеском корпусе и находился в постоянном контакте на протяжении 1825 г. Мемуарист авторитетно опровергает формальное участие в тайном обществе младшего Чевкина – Константина Владимировича, но при этом ничего не сообщает о принадлежности к декабристам Александра Чевкина и не касается его действий накануне 14 декабря.

15 декабря взятый под арест А. Е. Розен был доставлен на главную гауптвахту Зимнего дворца, где встретил арестованного Чевкина. В своих воспоминаниях он также смешал А. Чевкина с его более известным младшим братом: «…на диване спал К. В. Чевкин, имея в изголовье свой свернутый мундир Генерального штаба (на самом деле – адъютантский. – П. И.); он был арестован еще накануне 14 декабря за слишком смелую беседу с унтер-офицерами Преображенского полка в воротах казарм на Миллионной…». Вскоре Чевкина перевели в другое место[994].