Ой, цветёт калина в поле у ручья.

Парня молодого полюбила я.

Парня полюбила на свою беду,

Не могу открыться, слов я не найду…

И правда: парня полюбила на свою беду – вдруг пожалела себя Лариса. Хорошо им с Колькой так, что сердце порой ухает. Да надолго ли? Депов прав: пора заканчивать это безрассудство, отпускать на волю залетевшего в её сети милого воробышка?..

Последний аккорд вызвал в памяти шумные семейные посиделки. После селёдочки с картошечкой родительские гости принимались тоненькими голосками распевать разные «колхозные» песни, как казалось тогда им, продвинутым на Лещенко с Магомаевым подросткам.

– Ты-то откуда эту песню знаешь? Её ведь ещё твои бабки пели, – просипела она из-под одеяла.

– Понимаешь, Лоло, на наших «чёсах» эти вроде старомодные песни публика прямо со струн рвёт. «Каким ты был» знаешь? Ну, там про орла степного? Или вот «На побывку едет молодой моряк»? А уж без огней золотых, что на улицах Саратова, ни один вечер не обходится. Как запоём, так аж со слезой подпевают, будто все тут поголовно из этого города. Про «Раскинулось море широко» я уже не говорю. Если где-нибудь за столиком отдыхает мариман, невесть как попавший в наши степи, то по нескольку раз просят петь на бис, деньгу как угорелые швыряют.

В подтверждение этих слов Колька сделал звонкое глиссандо, и снова заговорил:

– Мы ведь к старым песням не сразу пришли. Чтобы шли не просто в кабачок, а на нашу группу, надо было понять, чего народ желает. Мы какие только жанры не перепробовали. Пели романсы, военные песни, комсомол с его весной, даже бардов. Публика вроде всё принимала, но за душу брало и берёт то, что слышали от мамушек с бабками. Не успеем взять пару аккордов, как уже в ладоши бьют и подпевают. Правда, мы мелодии слегка осовремениваем, ритма даём, обработочки нарядной. Хавают лучше всяких нынешних шлягеров. Хорошая музыка, она во все времена хорошая! Вот поправишься – на праздники придёшь к нам, сама всё услышишь.

Колька снова прошёлся по струнам и принялся одну за другой напевать старые мелодии. Но дослушать лекцию о современных кабацких вкусах хворой Лоло не дал навалившийся горячечный сон…

Благодаря Колькиному врачеванию температура спала на второй день, а к вечеру Лариса смогла самостоятельно добрести до прихожей, где заливался дверной звонок.

– Ну-с, давай-ка, голубушка, посмотрим, как тут тебя твой домашний эскулап пользовал? – с порога потребовал Станислав Янович. За его спиной светилась белозубая улыбка Ниловой.

– Зачем вы?.. Могли и по телефону… Я же дефективная… – мямлила хозяйка, глубже запахивая халатик. Дома она была одна, Колька опять попал в концертную полосу и ожидался заполночь.