— Возьми и попробуй высвободить энергию.

— И что произойдет?

— Вспышка. Тебя чуть тряхнет. Может заболеть голова. На этом камне нет чар. Просто немного магической силы. Культисты Шан-Асола так тренируют своих непосвящённых адептов, чтобы те могли в нужный момент сами активировать какой-нибудь зловредный артефакт.

Все получилось даже проще, чем я думал. Камень оказался теплым и нечто в нем ощущалось. Сложно описать обычными терминами… Но на секунду показалось, что он часть меня. Что мои нервы сквозь кожу проникли в камень и чем-то внутри я могу управлять. Вспышка. Запах озона. Я выронил треснувший камень, чувствуя что ожог руку.

— Отлично. Это ведь просто, да?

— Слушай… Так, для справки, а я мог бы стать чародеем.

— Очень даже возможно. — улыбнулся Энгер. — Риск есть, но и ваша текущая жизнь полна риска. Однако маги стратегами не бывают.

— А кто-то пробовал?

— Конечно. Феномену стратегов более тысячи лет. Успели попробовать практически все. Способности несовместимы. Божественная сила и Великое Пламя чужды друг другу.

— Значит не судьба.

— Судьба — штука непредсказуемая. — загадочно усмехнулся Энгер. — А кроме судьбы человек может выбирать.

Я вздохнул, переводя взгляд на Касс, дремавшую в кресле, а затем произнес.

— Почти каждую ночь вижу один сон. Темный лес, идолы и дорога, уходящая в кромешный мрак. Нечто оттуда зовёт меня. Оно страдает…

— После пробуждения бывали кровотечение или резкая боль в зубах? — настороженно спросил Энгер. — Может, появлялись отметины на теле?

— Нет. Просто сон… Но он не дает мне покоя.

— Что-то случилось в этих краях. — задумчиво ответил Энгер. — Возможно, та самая "Смерть Мира". Отголоски этого события резонируют с твоими способностями. Ведь дар Стратега завязан на сборе и отдаче информации. Я узнаю ответ на эту загадку Севера. И вы узнаете её тоже. Приглашу вас на яркий финал.

— Мне хватит пересказа. — ответил я.

Иногда Энгер вызвал у меня опасения. Тогда я напоминал себе, что желай он моей смерти, то просто плохо бы лечил от удара молнией. Но какие-то скрытые мотивы у него могли быть. А может это просто его дурацкое чувство юмора…

— А помните, как это было? — спросил Поций во время совещания по ритуалу основания.

Кажется, что прошла вечность. Что мне уже не тридцать, а сто сорок и большую часть этой жизни я направлял двадцать первый на пути, усеянном телами врагов и друзей. Время — странная штука. И кровь на песке арены, и ночная атака Гератов, корчущаяся плоть демона и марш до лагеря Скавадов, первый поцелуй Эйлит и голова Атны на городской стене… Все это почти мгновения. Но ощущаются они гранитными плитами среди зыбкой дымки остальной моей памяти.