— Наша цель далеко?

— Деревня в пяти минутах. — объявил чародей. — До святилища ещё час.

— Святилища?

— Идем. Ты все увидишь.

И наша странная компания отправилась приключаться. Всего трое, но на троих четыре тела.

Через заявленные пять минут мы подошли к деревянной арке, обозначавший вход в деревню. Старые бревна украшали резьба, засохшие цветы и потускневшие зелёные ленты. С перекрестия арки на меня смотрело деревянное лицо бородатого старца о трех глазах. Длинные резные волосы накрывали два бревна. В них были изображены гнездящиеся птицы и звезды. Два бревна-опоры — руки деревянного божка. Пальцы уходили в землю. Их обвивали корни деревьев и тела змей.

— Его персонификация…

— произнесла Лав.

— Видела нечто подобное? — поинтересовался Азард.

— Тысячи лет назад ваши сородичи делали много таких деревяшек.

За аркой нас ждала деревня — пустая и мертвая, как её жители. Скелеты уже избавились от тяжести плоти, оставшись только в смятой сырой одежде, да плетеной обувке. Все лежали необычайно… правильно? Не знаю какое слово подобрать. Но я о том, что кости не были перемешаны, разгрызены, растащены животными.

— Все зверьё здесь вымерло в тот день. — пояснила Лав. — Издохло от ужаса и тоски. Новые пока боятся приближаться.

Азард обошёл с разных сторон арку и нашел еще несколько деревянных божков около деревни.

— Барьер был хорош. — произнёс маг. — Даже я не сразу нашел это место. Простые чары, но очень крепко впитавшиеся в землю. С ними работали сотни людей на протяжении тысячелетий. Шаманы, наверное. Интуитивная природная магия. Столько сил и времени… Не могу не отдать должное их простодушному упорству. Я осматривал деревню. Нет могил, нет кладбища. Своих мертвых они переносили в святилище. Пойдемте туда.

Вид мертвой деревни и царившая вокруг тишина заставили вспомнить о снах, что так долго тревожили мой ум. Скоро я узнаю эту тайну. Её, как главную интригу своей пьесы, мне раскроет Азард. Старый, скучающий гедонист, ценящий умеренность ради своего удовольствия и принимающий страдания как необходимую часть разнообразия мира.

Дальнейший наш путь пролегал через почти нетронутый лес. Но время от времени нам попадались скрытые от глаз признаки культа. То у самой земли за кустом на дереве вырезано лицо, то высоко под самой кроной повязаны какие-то тотемы.

И везде царила гнетущая атмосфера невыразимого ужаса. Листья деревьев и травинки завяли, объеденные насекомыми. Не было птиц, чтобы соблюсти баланс. Лишь белели среди травы тонкие скелеты в окружении перьев.

Чем дальше мы заходили, тем сильнее мир отходил от нормы. В воздухе витал тяжелый дух разложения, стволы деревьев почернели, а почва под ногами размягчилась.