Сейчас произошло счастливое соединение глубины и жизненности наших русских артистов с блеском, легкостью и изяществом французских постановок.

…Вы, кто хотите выступать на сцене, записываетесь в новые, модные в Харбине студии, вы, кого пленяют подмостки и кто делает на них первые робкие шаги, вы, художники, декораторы и режиссеры, не пропустите серии парижской кинодрамы и поучитесь богатству приемов, поразительной мимике, прелестным интимным мелочам у жрецов Великого Немого.

По мановению магической палочки в картине живут, любят, смеются, страдают не только люди, но, кажется, и природа, и животные. Пушистый шпиц смотрит недоуменно на незнакомца, обнимающего его хозяйку, умная лошадь одобрительно кивает головой, когда ей рикошетом попадает поцелуй нежно прижавшихся к ее морде влюбленных.

Самый сюжет первой картины из этой серии «Когда дьявол спит» очень оригинален; много путей у каждого человека, и в нашей свободной воле выбрать ту или иную дорогу. Обыкновенно… путает Лукавый и на собственном опыте убеждаешься, что свернул не туда, хотелось бы назад, да уж поздно. Много человеческих жизней состоят в том, чтобы во второй половине исправить ошибки первой. Но… маркизу де Гранье очень повезло. Накануне рокового, поворотного в его жизни дня его Демон-искуситель заснул, а добрый охраняющий Ангел развертывает перед ним всю панораму его грядущей жизни. Как в пьесе Урванцова «У белого камня» мы видим все то, «чего не было», но могло быть вызвано к жизни на общую пагубу и великий грех.

Явь и сон перепутаны так искусно, что только в конце седьмой картины, пережив вместе с героем и дурман страсти, и проклятие отца, и мятежную жизнь со ступеньки на ступеньку из фешенебельного отеля до мансарды, мы просыпаемся с облегченным вздохом.

Стиль Кино, как видите, все же выдержан полностью, но насыщенность и стремительность действия, но эффекты снимков и освещения правдоподобны и безупречны по мастерству.

Большое удовольствие любоваться панорамой Парижа, пройтись по приморской аллее Марселя и побывать в его музее. Только в кинематографе и увидишь теперь эту широкую, яркую, пленительную жизнь, только в кинематографе вспомнишь те места, в которых и мы с вами, быть может, оставили когда-то частицы своей души…

И так радостно, что даже среди парижских актеров первое место заняли наши художники экрана, такая гордость, что русское искусство, как и русская книга, раскинулось по лицу всего мира, выковывая новые ценности Мысли и Красоты.

Печатается по: Свет (Харбин). 1922. 5 окт. Подп.: Дама с Моря.