Однако в ту же эпоху этот жест мог восприниматься как непристойный и агрессивный. Одним из свидетельств тому служит демонологический трактат «Примеры непостоянства злых духов и демонов» (Tableau de l'inconstance des mauvais anges et demons), который в 1612 г. опубликовал французский судья Пьер де Ланкр (1553–1631). Советник Бордоского парламента, он в 1609 г. был отправлен в Лабурдан, часть баскских земель, принадлежавших французской короне, чтобы очистить эту землю от колдунов и ведьм, дать бой суеверным практикам местных целителей и выправить слишком вольные нравы, которыми были известны жены местных моряков. Перечисляя магические инструменты, которыми пользуются местные колдуны и суеверные простецы, этот демонолог-практик упомянул и о фиге[849].

По словам де Ланкра, в землях, где он боролся с дьяволом, баски и гасконцы, чтобы защититься от колдовских чар, используют амулеты в виде фиги, сделанной из золота, серебра, свинца, черного янтаря или кожи. Этот жест сам по себе непристоен. Потому женщине и тем более девушке не пристало его показывать или носить такое изображение. Выставив в чью-то сторону, человек демонстрирует «свой гнев, пренебрежение и презрение». В 1610 г. в Бордо за колдовство была сожжена некая Катрин д'Абостена. На допросе де Ланкр ее обвинил в том, что ночью 13 сентября 1609 г. она летала на шабаш. На это она отвечала, что отправилась туда, чтобы распрощаться с Сатаной и показать ему фигу (pour faire la figue). И на этих словах показала де Ланкру тот самый жест. Он также упомянул о некой девушке 17 лет. Она была известна на весь Лабур тем, что прекрасно разбирается в метках, какие дьявол оставляет на детях и колдунах, отправляющихся на шабаш. Чтобы защититься от Сатаны, она носила фигу из свинца или олова, которую (по мысли де Ланкра – ошибочно) считала своей защитницей от колдовских чар. Кроме того, он видел девочку 7–8 лет. Ту, по его словам, дьявол каждую ночь увлекал на шабаш. В одной руке у нее был крест, а другую на всем протяжении допроса она держала, сложив в фигу.

II.4.35. Испанские распятия-амулеты: к перекладинам креста прикреплены руки, сложенные в фигу, или полумесяцы, из которых вырастает такая же рука (Hildburgh 1955. Pl. 31).

Дело в том, что в Средние века фига, конечно, применялась не только для магической самозащиты от злых сил, но и для нападения и оскорбления. И эти функции неразделимо связаны. Ведь многие амулеты были призваны охранять, отгоняя болезни и демонов смехом или непристойностью. Именно как жест вызова фига упомянута в «Божественной комедии» Данте Алигьери (1265–1321). В седьмой ров восьмого круга преисподней, который предназначен для воров, он поместил своего давнего знакомого – Ванни Фуччи (ум. 1300 г.), убийцу и грабителя из Пистойи. В 1293 г. тот участвовал в ограблении одной из капелл в соборе Сан-Зено. Оттуда преступники унесли две серебряные таблички с изображением Девы Марии и апостолов. Фуччи удалось бежать, а власти арестовали Рампино ди Франческо Форези, который не имел отношения к преступлению. Лишь позже Фуччи выдал своего истинного сообщника Ванни делла Монну. В 1295 г. Рампино отпустили, а Ванни делла Монна был казнен[850]. В «Божественной комедии» Фуччи, описав себя как «любителя жить по-скотски», разразился пророчествами о судьбе Флоренции, а потом богохульно показал небесам кукиш: