Мэри заметила, что над ее головой кружит ястреб, и представила, какую жертву он выслеживает. Но тут же снова опустила взгляд, боясь, как бы ее не увидел кто-нибудь из знакомых, готовая отложить поход в гавань на другой день, если ее узнают.

Приближаясь к складам, Мэри гадала, чувствует ли она, что отдалилась от Господа из-за своих планов — не Дьявол ли пытается проникнуть к ней в душу — или из-за того, что Бостон растет слишком быстро и заслонил их всех от Его взора. Ее мысли по поводу их жизни и надежд в новом мире казались скорбными и мрачными; но чего, в сущности, они добились, если рассмотреть в качестве примера ее собственный дом? У нее есть муж — негодяй и подлец, служанка, которая либо зла от природы, либо бредит, и родители, сославшие ее в темницу Томаса Дирфилда. Да, Джон Роджерс безропотно взошел на костер во имя Господа, да, он безропотно повел жену и детей в то же самое пламя. Но Бог не требовал этого от нее. Мэри не знала, требует ли Бог от нее вообще чего-нибудь. Разумеется, ее старания ради блага детей Хоуков были не более чем побочным эффектом хитроумных замыслов. Но Бог все видит: разве не было на все это Его воли, чтобы в итоге она привезла детям вещи, в которых они отчаянно нуждаются: сапоги и плащи?

Мэри помедлила, стоя перед складами. Вот они, гордые колоссы ее отца и Валентайна Хилла. А моряки и грузчики в одних кожаных штанах в условиях холода и влаги таскают ящики и бочки с двух кораблей, стоящих на якоре в дальнем конце гавани. Мэри поглубже натянула капюшон и пошла быстрее. Сердце тяжело стучало в груди, но она успокаивала себя тем, что ни с кем не заговаривала по дороге сюда и никто не заговаривал с ней.

Он стоял в дверях кабинета в передней части склада, напротив кладовых. Генри Симмонс держал в руках учетную книгу, обозревая нагромождения товаров с таким видом, будто все это принадлежит ему. Он указывал двум молодым здоровякам, чтобы они поставили резной комод к стене, где уже стояли не менее изысканные шкафы, шкафчики и столики. Вся мебель была великолепна, намного лучше той, что производилась в Новой Англии. Однако Мэри знала, что это лишь вопрос времени, пока у них не появятся столяры, способные пилить, строгать и вырезать на том же уровне.

Увидев ее, Генри обернулся, на его лице отразилась тревога. Но затем он взял книгу под мышку, проследил, что комод поставили именно туда, куда надо, и подошел к Мэри.

— Мэри, зачем вы пришли? — спросил он вместо приветствия. В его голосе не было гнева, но тревогу он даже не пытался скрыть. — Я попросил тетушку передать вам мое письмо.