Героиня формулирует итог своей истории вполне внятно: «Любовь – это болезнь. Я стала другим человеком. Я сама определяю свою жизнь, что хорошо, что плохо, и ни от кого не завишу. Это мое тело, и я им распоряжаюсь так, как я хочу. Это моя душа, и она никому не принадлежит. Самое главное здесь – договор. Я его нарушила один раз. Что из этого вышло? Три разрушенные жизни. Хотя почему разрушенные? Все счастливы, по-своему. Правда, очень по-своему. Так что второй раз мы договор нарушать не будем»[457].
Героиня произносит этот монолог, выйдя обнаженной из ванны роскошного номера гостиницы «Астория», и ее бывший муж-китаист, с кем она в этот день разделила постель, пристально за ней наблюдает. Будущего за этим случайным свиданием не просматривается, и, уже выйдя из гостиницы, она говорит, обращаясь к молоденькому швейцару: «Больно, Петя, больно»[458].
Анны, брюнетки и блондинки, а также шатенки и рыжеволосые продолжают искушать и соблазнять, заставляют страдать и страдают сами. Слоган картины тот же, толстовский: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
Раздел V. Вечное и злободневное русской классики – в книгах и на экране
Раздел V. Вечное и злободневное русской классики – в книгах и на экране
Глава 1. Фантом раскаяния Родиона Раскольникова в киноверсиях романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»
Глава 1. Фантом раскаяния Родиона Раскольникова в киноверсиях романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»
Среди множества упоминаний в Священном Писании слова «раскаяние», в связи с названием главы имеет смысл процитировать самое из них существенное – то, когда раскаивается сам Господь.
«И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время.
И раскаялся Господь, что создал человека на земле и восскорбел в сердце Своем.
И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скота, и гадов и птиц небесных, ибо Я раскаялся, что создал их» (Быт. 6; 5–7).
Среди различных толкований этих строк из книги Бытия встречается недоверие к качеству перевода – точно ли речь идет о Божественном раскаянии, правильно ли употреблен термин. Однако именно так звучит это место в двуязычной Иерусалимской Библии, где перевод на современный английский язык с древнееврейского оригинала отражает понимание данного текста современным иудаизмом. В Библии «Короля Джеймса» (начало XVII века), то есть в классической англоязычной версии Библии, также стоит глагол прошедшего времени