Здоровые клетки и среды, в которых они обитают, являются не менее важным компонентом; возможно, для обеспечения порядка в нашем клеточном сообществе нам стоило бы больше фокусироваться на масштабной проблеме поддержания в здоровом состоянии наших тканей и предотвращения длительных и хронических воспалений, а не на составлении списка тех вещей, которых нам лучше избегать. Мы должны радоваться невероятной способности нашего тела подавлять клетки-«мошенницы», пока оно в состоянии заниматься этим, и не укорять себя напрасно, когда одна из них проскользнет сквозь сети и превратится в «мятежницу». По мере совершенствования ранней диагностики и лечения мы, возможно, даже привыкнем рассматривать рак не как злую судьбу, а как нормальную часть старения – этап жизни, через который пройдут многие. Первый период, первые седые волосы, первые морщинки, первая клональная экспансия.

Объявление войны биологической концепции рака не самая глупая идея, которая когда-либо приходила в голову политикам, но «война с раком», объявленная Никсоном в 1971 году, внушила нам веру в то, что мы можем победить. Вместо этого все обернулось полным сумбуром с растущими потерями и гигантскими суммами, утекающими в онкогенно-фармацевтический промышленный комплекс. Три десятилетия спустя, в 2003 году, Эндрю фон Эшенбах, в то время директор Национального института рака США, объявил, что цель работы возглавляемого им учреждения – «искоренить страдания и смерть, причиняемые раком», к 2015 году. Тем не менее, несмотря на усилия этой организации (а также тысяч других по всему миру), люди все еще страдают и умирают, хотя мы уже вступили в 2020-е.

Как человек, который более десяти лет своей жизни проработал в благотворительной организации, поддерживающей исследования рака, я ценю потребность во вдохновляющих лозунгах и больших мотивационных идеях. Однако чрезмерные обещания и не соответствующие им результаты – это прямой путь к общественному разочарованию, а также к созданию атмосферы, в которой будут процветать заговоры и шарлатанство. Ставить жесткие сроки, когда речь идет о таких вещах, как рак, – это значит практиковать магическое мышление. Однако, когда кто-то осмеливается заметить, что все может быть сложнее, чем казалось первоначально, в ответ демонстрируется нежелание принять истину.

Когда Мэл Гривз основал Центр эволюции и рака при Институте исследований рака в 2014 году, он провел брифинг для прессы, на котором разъяснил, почему реалии естественного отбора означают, что мы, возможно, никогда не сможем излечивать запущенный рак из-за неизбежного развития резистентности. Он предложил альтернативное видение превращения фатальных метастатических опухолей в долгосрочные хронические состояния, при которых выживаемость будет измеряться годами, а не месяцами. Чтобы добиться этого, Гривз рекомендовал научиться управлять силами эволюции.