– Лучше, конечно, с маслом делать и на столе, но маслом диван измажу, – оправдалась она, разулась, встала на диван на колени и начала месить необъятные жировые складки на спине профессорши.

– И вас как-то отбирают для обучения? – поинтересовалась профессорша.

– Кто деньги платит, тот учится. Но по-настоящему руководитель занимается только с любимчиками, это я и один парень. Я массажистка, а парень – бывший спортсмен, на соревнованиях лёгкое порвал, пошёл в целители.

– Ставлю на себе эксперимент, – пошутила профессорша. – А вы действительно владеете регрессионной терапией?

– Да. У меня другие психотерапии не пошли, – призналась Валя. – Для них надо слишком много умных книжек прочитать, а у меня мало образования, не понимаю в них ничего.

– И считаете, что прошлые жизни, которые человек просматривает на ваших сессиях, это что-то типа психодрамы? – спросила профессорша.

– Если честно, не знаю. Мы когда психодраму делали, все орали друг на друга, как дети в песочнице, а глубины не было. А после регрессионной терапии как прозрели. Но наш руководитель говорит, относиться к этому надо исключительно как к терапии, иначе начнётся игра в проповедника. А ведь мы простые целители.

– Чего только не принесло в страну на волнах перестройки, – хмыкнула профессорша.

– Наш руководитель в Голландии этому учился в специальной регрессионной академии, приносил книги по регрессионной терапии, – уточнила Валя. – Но я иностранных языков не знаю, на практике училась. Показал, и у меня пошло.

– Если бы вы мне сейчас не сняли сильные боли в спине, я бы ни одному слову не поверила, – сказала профессорша, сев и поправляя кофту. – В мои годы сложно открываться новому, но в излечении наркомании лучше всего работают чудеса. Попробуйте сделать Вике регрессию.

А Валя подумала, не посоветовать ли ей бабушкин рецепт от мигрени? Одной соседке с жуткими мигренями она велела перед месячными класть в ухо тряпочку, смоченную соком свёклы и лука. И подсмеивалась над ней:

– Что, Санька, луком от тебя пахнет? Месячные скоро?

Но профессорша точно обсмеяла бы её.

– А как с учёбой? – спросила профессорша Вику, когда её вернули с кухни.

– Тичер велит на учебники заклиниться, – пожаловалась Вика. – А мне в башню ничё не закачивается.

– Сядешь за учебники, когда самой захочется, а пока восстанавливайся, – успокоила её профессорша. – Можно и на второй год остаться. Тебе же в армию не идти!

– На второй год? Да вы чё? Я ж не автопилотка, у меня мозг ещё живой! – возмутилась Вика.

Радостные вышли из подъезда профессорши.

– Убраться бы у неё толком, – подумала вслух Валя. – Ей же тяжело, а домработница халтурит. Но ведь обидится, если предложить.