– На бабушек потянуло? – съязвила Валя и самой себе удивилась, что ей за дело до Тёминых амуров.

– У меня молодых на дежурстве полный обезьянник – какую хошь бери в любой позе. Что с вас с молодых? Вас поднять подняли, а разбудить не разбудили. А Маргарита – это дорогое французское вино. Я о такой бабе со школьной парты мечтал. На виолончели бацала, могла такие деньги зашибать, по загранкам ездить, но палец сломала.

Валя удивилась. Рыжий Тёма казался человеком без тайных закоулочков, она не ожидала услышать от него такие слова.

Маргарита жила в доме, на который Валя натыкалась, выйдя из станции метро «Университет», когда ходила на свою первую московскую работу. Эти места она любила до дрожи. Район «Автозаводской», где жила семья Юрика, казался убогим и неуютным, а Садовое кольцо, проспект Вернадского и Ленинский доброжелательно распахнули перед ней столицу. Она ведь была тогда такой провинциальной, что здоровалась с киоскёршами и обижалась, что они не отвечали.

Валя надела на смотрины строгий костюм, а Вика – привезённую из Финляндии моднейшую джинсовую юбку с белыми оборочками и надписью Lambada. Модная стрижка сделала Вику полной противоположностью девочки, которая когда-то позвонила Вале из отделения милиции, но Тёма всё равно запретил открывать рот, чтоб не спугнуть хозяйку.

Дверь открыла расслабленная полноватая дама. Крашенные хной волосы, перекликающиеся с Тёминой рыжиной, кокетливыми локонами выбивались из пучка, ложась на полную белую шею. На даме была светлая блузка с кружевами, чёрная юбка, дорогая брошка ни к селу ни к городу и кило алой помады.

– Здравствуйте! Здравствуй, Артемий! Я – Маргарита. Проходите, – сказала дама кривляющимся, как у артистки Елены Соловей, голосом. – Вот комната, которую я сдаю. Мы с мальчиком последние годы довольствуемся немногим.

– Хорошая комната, – оценила Валя.

Потолки были высокими, комната под кабинет, да и вся квартира радовали и качеством, и размерами.

– Это бывшая комната мальчика, но он забрал теперь письменный стол в мою спальню и обитает там.

Письменный стол Вале не был нужен, а книжный и платяной шкафы из чудесного светлого дерева с лёгкими тёмными прожилками не мешали. Кроме них стоял такой же светлый журнальный столик с креслами и узкий диван. Светлое дерево ласкало глаз, казалось родным и уютным.

– Мне понадобится крепкий обеденный стол, надо надставить ему ножки, чтоб не уставали руки и плечи. Диван придётся убрать и в коридор поставить хотя бы четыре стула для пациентов, – заметила Валя.

– Убрать диван? – подняла Маргарита модно выщипанную бровь.