– Ну? – спросила Валя.

– Даунклуб! – оценила ситуацию Вика. – Я хохотальник опечатала, а то б все диагнозы выдала с разбегу!

– Виолончелистка эта как пиявка, – поморщилась Валя.

– А ты не ревнуй Мусоргского от жадности, – усмехнулась Вика. – Типа ты – Патрисия Квас, а он эту корову лавает.

И Валя услышала в её словах что-то новое, чужое, взрослое.

Мать, конечно, подняла крик:

– Как это с работы уйти? Как тунеядку из Москвы выкинут! Не туда налечишь – в тюрьму сядешь!

– Время, ма, изменилось! Вот Марк не ходил на работу, а Михаил ходил. У кого денег больше? – пробовала объяснить Валя.

– Да просто Миша – честный, а Маркуша – хитрожопый! Отыми бог стыд, так и будешь сыт! По квартирам одни проститутки работают! На квартиру работать пойдёшь – домой уеду. Пенсию скоро оформлю, своя квартира стоит пустая, мне много не надо, проживём с Шариком!

Вика вытащила Валю из кухни, покрутила пальцем у виска:

– Чё бабку грузишь? Говори: всё хорэ. Чешу на ворк, никаких флетов. Иначе каждый день будет есть твой мозг чайной ложкой! А больным телефон той медузы дадим.

И Валя в очередной раз удивилась Викиной сметливости.

На следующий день Маргарита встретила их в замурзанном байковом халате и стоптанных тапках, а роскошные тёмно-рыжие волосы небрежно подхватывала аптечная резинка.

Диван был вынесен в коридор, Валя вручила Маргарите деньги за месяц. Они с Викой переоделись в домашнюю одежду, разобрали сумки с тряпками, моющими средствами и устроили в снятой комнате субботник.

– Потрясающая стерильность! – пропела Маргарита вполне повелительно. – Надо и места общего пользования довести до такого же блеска.

Раньше Валя побежала бы исполнять эту заявку, но теперь ответила:

– Я сняла комнату не как уборщица, а как целительница, и моё мытьё унитазов стоит очень дорого.

Вика чуть не застонала от удовольствия.

– Вы меня не поняли, – чуть отступила Маргарита. – А кстати, сможете поделать мне массаж? Или что вы там такое делаете?