Помчались по направлению к Московской окружной кольцевой, потом свернули вправо, появились длинные каменные заборы, ворота, будка с охраной. Вале даже показалось, что приезжала сюда с Тёмой к бандитам, хотя тогда было совсем другое направление.

Ворота со скрежетом разъехались, машина оказалась в большом ухоженном парке, покрутилась по нему и остановилась у двухэтажного панельного корпуса. Слава нажал на звонок на двери, вышла пожилая женщина, поздоровалась и повела Валю наверх.

– Сам-то когда? – спросила она водителя.

– Обещал скоро. Ну, я поехал?

– Ступай, – кивнула женщина.

Они с Валей шли по мраморным лестницам, покрытым ковровыми дорожками, мимо запертых дверей, уголков с мягкой мебелью, цветов в кадках, картин в неброских рамах.

Женщина распахнула дверь роскошного по советским меркам номера:

– Окно я открыла, кабы вас не продуло.

И торопливо ушла, беззвучно ступая по толстому ковру. Валя не поняла, где оказалась. Первая комната была кабинетом-приёмной с массивной мягкой мебелью и кучей телефонов. Вторая спальней с тяжёлыми дорогими портьерами и покрывалами.

Всё было как в старом кино про большое начальство. Гранёные стаканы, графин с водой, настольные лампы чуть не Валиного возраста. Она сняла плащ и начала исследовать номер. Возле компьютера, почти такого же, как у Эдика, стояла фотография в рамке.

На ней красивая немолодая блондинка с белокурым молодым человеком и крохотной девочкой. Жена, сын, внучка. Полный комплект. А теперь ещё будет массажистка на выезде, подумала она с горечью.

На журнальном столике высились пирамиды газет и журналов, валялись пачки документов. В ванной сверкали бесчисленные пузырьки одеколонов и гелей и висел полосатый банный халат.

Валя погладила халат, сняла и прижала к лицу. Вдохнула запах мужчины, которым грезила девять лет. Запах был тот. Родной. Это немного примирило с происходящим. Вспомнила про бриллиант, покопалась в сумке, надела его перед зеркалом. Потом нашла в радиоприёмнике приглушённую приятную музыку и села на широкий подоконник приоткрытого окна лицом к двери.

Он появился в дверном проёме неожиданно и неслышно, когда Валя уже перестала ждать. Стряхнул капли дождя с седеющих висков, запер дверь, сбросил плащ прямо на пол, молча подошёл и начал её целовать. Валя перестала соображать, словно куда-то провалилась, и очнулась, только почувствовав, как он водит ладонями по её спине и шепчет:

– Спина от дождя мокрая, ты простудишься!

Потом, после всего, пила коньяк, хохотала и вдруг застыла поражённая:

– Послушай, а ведь так и было!