Наполеон. Кто?!

Я. Есть понятие «сила рода». Есть такая гипотеза, что наши предки нам помогают, ведут по жизни.

Наполеон. Ну, ты даешь! Прадедов-то чего притянул за уши?

Макс. Да и я сомневаюсь. Красивая теория, и даже симпатична мне. Но как-то уж чересчур фантастическая.

Я. Возможно. Но я в нее искренне верю. Я разговаривал с людьми, которые так же считают: они чувствовали, что их отец, дед как будто протягивают руку с небес и направляют в трудную минуту. И говорили убежденно! Неужели они все тянут за уши? Интуиция шепчет, что это так. Слышали про такое понятие – сила рода?

Наполеон. Ну, что-то такое…

Я. Даже эзотерическая парадигма есть. Не смогу ее изложить. Да и не хочу. Главный лейтмотив – всегда хранить добрую память о своих предках.

Наполеон. Я скорее поверю в силу подсознания. Оно имеет бо́льшую связь с Высшими силами, может подсказать, где подстелить соломку. Или в силу Вселенной.

Я. Вот послушайте, напрягитесь. Вселенная – нечто индифферентное к каждому человеку. Пусть она живет по своим законам, ей наплевать лично на него (машет в сторону Макса). Где-то в каких-то атмосферных слоях, магнитных полях, кроется информация о прошлом и будущем. По каким-то каналам она становится нам доступна? Механизм неизвестен. Так что все объяснения – метафоры. Кому, как не предкам, быть заинтересованным в нашем процветании? Мы – их плоть от плоти. Они стремятся помочь нам знанием будущего. Подсказать, что делать и когда для нашего блага. Другое дело, что не всегда слышим их подсказки.

Макс. Я помню одну семейную байку. Возможно, ты это имеешь в виду – про руку с небес. У нашего деда было две дочери. Одна жила с родителями, ей и осталась в наследство большая «профессорская» квартира в сталинском доме среди зелени роскошного двора. А семье другой дочери, моей мамы, помогли купить кооперативную хрущевку. На последнем этаже, в микрорайоне похуже, с окнами на улицу, кухня – пять метров, совмещенный санузел. Тоже неплохо, но все-таки не совсем то же самое. Через двадцать лет, когда уже деда не было, а я женился и уехал из квартиры, родители постарели, им стало тяжело жить в этом доме. В хрущевках нет чердака – летом крыша накалялась под солнцем, зимой охлаждалась. Улица превратилась в магистраль для городского транспорта – шумно и дымно – проветривать невозможно. Родители стали болеть. Отец на грани срыва. И вдруг случайно доходят слухи, что в том же сталинском доме, где живет моя тетя, соседка хочет переехать к своей дочери в Москву – ищет квартиру для обмена. А на следующий день также случайно звонит старая знакомая и говорит, что ее родственник хочет обменяться квартирой из Москвы на квартиру в Ленинграде. Закрутился межгородской обмен. По советским реалиям – очень трудоемкое и длительное мероприятие. В цепочке участвовало пять квартир из Москвы и Ленинграда. А сроки поджимали – один участник в цепочке дипломат, у которого через месяц заканчивался отпуск, и он уезжал за рубеж. Так представьте себе – все сложилось. С истериками, отказами, уговорами, бюрократией – за месяц обмен осуществили. И мама с папой переехали в отличную двушку в сталинском доме, причем в том же самом, из которого двадцать лет назад уехали. С балконом, зеленым двором, потолками три метра. По мне – если есть высшие силы, которые осуществили обмен, так это дед. Он понял, что дочерям досталось наследство неравномерно, и помог восстановить справедливость.