В октябре 1917 года в России произошла социалистическая революция. У буржуев и капиталистов отобрали каменные хоромы, перегородили их чем пришлось, превратив тем самым из домов и квартир в жилплощадь, и заселили на нее атакующий класс. Но класса оказалось больше, чем десятиметровок, – буча Октябрьского переворота занесла в столицу множество жителей иных градов и весей. Продлись в стране военный коммунизм, и жилищная проблема рассосалась бы сама собой, а не то казарм бы понастроили, но в 1921 году в стране объявили нэп. А с ним пришли иные времена и другие способы решения проблем. И новые слова появились – жилищный кооператив, например. В том же 1921 году возникла идея построить таким образом поселок, который теперь назвали бы коттеджным, а тогда вслед за английским архитектором Э. Говардом называли «город-сад». Британская идея овладела умами известных советских архитекторов – В. Веснина, Н. Марковникова, Н. Колли и счастливо соединилась с тогдашней жилищной нуждой. Художники, архитекторы, ученые, начальники из наркоматов, а еще учителя и даже рабочие завода «Изолятор» образовали кооператив, которому чуть было не выделили место в Сокольниках. Окрыленные, простите за словесное озорство, члены жилтоварищества назвали его «Сокол» и даже заказали было печать с гордой птицей, которая держит в клюве домик, но что-то там у жилищного начальства расклеилось. Так «Сокол» перелетел во Всехсвятское – на другую окраину тогдашней Москвы. А там – бывают в жизни совпадения – контору кооператива определили в дом, который принадлежал местному жителю, по профессии агроному, а по фамилии… Сокол. Так с тех пор краеведы и путаются в этих Соколах, но теперь уже вроде бы доказали сокольнические корни названия.

А поселок – что ж, поселок вышел на славу и зависть, каждый дом наособицу, в чем архитекторы позже, в тридцатые, уже каялись, отмежевываясь от клейма потатчиков буржуазным нравам. Деревню посреди столицы уберегли от послевоенного наступления многоэтажек, надо думать, чины и звания ее обитателей. Зеленый островок жив и сегодня – этому факту не умилялись только самые ленивые из журналистов. С улицы Каро Семеновича Алабяна, что идет вдоль бокового фасада спроектированного им знаменитого «генеральского» дома на Соколе, свернете на Сурикова (или Левитана, если вам более милы пейзажисты), оттуда на Шишкина или на Верещагина, а то и по Поленова прогуляетесь до Врубеля – весь этот живописный пантеон призван напомнить, что первопоселенцами тут были художники. Больших архитектурных красот не увидите, но эффект кислородной подушки ощутите. А потом опять – в смог и смрад Ленинградки или Алабяна.