— Уж лучше бы эти звери и меня убили! — кричала она. — Что мне теперь делать с ребенком? С такой ношей на шее мне придется выйти попрошайничать! Мало того что Мина меня объедала и потеснила в собственном доме…

Смита автоматически поцеловала Абру в макушку. Девочка молча смотрела на нее.

— О девочке можете не беспокоиться, — услышала Смита свой голос. — Мы о ней позаботимся.

Крики стихли. «Как будто это ей два года», — подумала Смита и наконец призналась сама себе, что старуха ей противна. Но амми права. Куда ей теперь податься?

— Сегодня я отвезу вас в дом своих родителей в Сурат, амми, — сказал Мохан. — А завтра решим, что делать.

— Аллах привел тебя в мою жизнь, бета, — сказала амми. — Да благословит Аллах тебя и детей твоих детей. — Старуха благодарно всхлипывала. — Может, завтра отвезете меня в дом моей хозяйки? Без ребенка та может предложить мне должность с проживанием.

— Посмотрим, — ответил Мохан, и Смита порадовалась, что он не стал поддакивать амми. Тело Мины еще не остыло в соломенной хижине. Бестактно строить планы на будущее. Умирая, Мина спасла жизни дочери и свекрови. Но говорить об этом амми бесполезно. Смита опустила стекло, борясь с тошнотой. В машину проник теплый и мягкий ночной ветерок и сладкий приторный запах харсингара, ночного жасмина. Смиту разозлил этот запах: он маскировал злодеяния, осквернившие эту землю.

Амми говорила что-то про Абру, и Смита заставила себя прислушаться. Старуха не скрывала, что девочка ей не нужна. Смита была рада. Если им удастся пристроить амми, она сможет сдержать данное Мине обещание. Мина. Смита снова увидела перед собой истерзанное тело женщины, корчившееся в агонии. Сможет ли она когда-нибудь забыть это зрелище? Она покачала головой, попыталась сосредоточиться на девочке в своих объятиях, прижала ее ближе. Она не могла взять Абру в Америку, как просила Мина. Но вернувшись в Мумбаи, она постарается найти девочке хороший дом. Мохан поможет. Да и Анджали наверняка захочет помочь. Скорее всего, у Шэннон есть связи. Они обязательно что-нибудь придумают.