–
Она спешилась и пошла рядом с лошадью. Лесистая Гора наклонился и поцеловал ее. Он не хотел этого и совершенно растерялся, когда она вскочила на лошадь, хлопнула ее по крупу и ускакала вперед. Он стоял и смотрел, как лошадь несется по дороге. Нет, Дейзи Чейн долго не выдержит такого аллюра. Вскоре кобыла перешла на шаг, достаточно медленный, чтобы он мог догнать ее без особых усилий. На самом деле он старался не догонять Патрис, но они двигались в одном и том же темпе, так что это было неизбежно. Некоторое время никто не произносил ни слова.
– Я бы хотел забрать поцелуй обратно, – сказал, наконец, Лесистая Гора.
– Все в порядке, – отозвалась Патрис. – Я просто была удивлена.
– Как ты могла удивиться? Я все время торчу у тебя дома. Люди говорят, что мы пара.
– Они даже считают, что ребенок, живущий у меня дома, наш, – сообщила Патрис.
Она рассмеялась, хотя смех прозвучал тревожно.
– Хотел бы я, чтобы он и на самом деле был нашим, – выпалил Лесистая Гора во внезапном порыве откровенности. – Я бы хотел, чтобы ты была со мной.
Как только он произнес это, он почувствовал, что, сказав правду, снял груз с души. Он нуждался в ней. Хотел ее. Для него все было ясно. Она была его единственной и неповторимой любовью. В безумном порыве уверенности он схватил Дейзи Чейн за поводья, останавливая ее, и почти в исступлении выкрикнул:
– Ты создана для меня! Моя единственная и неповторимая! Ты нужна мне, о Пикси! В смысле, Патрис! Пожалуйста, ради бога, выходи за меня замуж!
Он смотрел на нее снизу вверх безумными глазами. Ее лицо плыло перед ним на фоне облаков. Она посмотрела вниз, мягкий взгляд ее больных глаз наполнял его душу самыми восхитительными ощущениями, хотя она ничего не ответила. Они продолжили медленный путь домой, думая каждый о своем. Она испытывала облегчение, потому что ничего не пообещала, а он испытывал облегчение, потому что она не сказала «нет».
На самом деле в тот момент Патрис хотела выкрикнуть: «Я тоже хочу тебя, ты мой мужчина! Ты тоже мне нужен, мой дорогой! Да!» Она не хотела говорить «Я тебя люблю». Он тоже этого не сказал. Даже в самый критический момент, когда он объяснялся так чудесно, от всего сердца, какая-то часть Патрис это заметила. Часть ее мозга думала, даже почти вслух, о ней самой: «Она чувствует это, ее сердце бьется так быстро, что у нее кружится голова, смотри, она так счастлива, она так безумно счастлива, она влюблена, она влюблена в него, влюблена». Как только Патрис вернулась домой, она сразу направилась к поленнице дров и принялась за работу, но все тот же голос продолжал разговаривать с ней. Некоторые из прежних подруг, с которыми она ходила в школу, были замужем уже много лет. Некоторые из них имели по трое, четверо, пятеро детей. Они выглядели как женщины средних лет. Стирка одежды в талой воде для всей семьи, сушка ее на морозе, простыни, развевающиеся на солнце. И ее мать никогда не делала ни малейшего намека на то, что она может выйти замуж за Лесистую Гору. Так почему же Патрис должна выходить замуж? В голову пришла неутешительная мысль. Теперь, когда Лесистая Гора рассказал ей о своих тайных чувствах, он тоже стал «прилипчивым». Она не сможет попробовать с ним, каково заниматься сексом. Она пошла бы против одной из немногих вещей, которые мать говорила о любви: «Никогда не играй с сердцем мужчины. Ты не знаешь, каков он на самом деле». Жаанат имела в виду, что он может владеть колдовской силой, которая может причинить вред, если он полюбил ее и был отвергнут. И Патрис подумала, что еще одна вещь, которую сказала мать, определенно была правдой – ты никогда не узнаешь по-настоящему, что представляет собой мужчина, пока не скажешь ему, что не любишь его. Вот тогда его истинное уродство, скрытое, чтобы очаровать тебя, может всплыть на поверхность. В конце концов, это произошло с Баки.