Тогда начали входить в моду нейлоновые плащи — и Ибойка, конечно, первая в их рабочем поселке приобрела себе такой плащ. Как-то дождливым вечером, когда Йожи был дома, Ибойка вернулась из города. Выйдя в переднюю навстречу жене, Йожи был приятно поражен — она стояла на пороге, словно спустившийся с небес белокурый ангел в прозрачном одеянии, сквозь которое просвечивало пестрое, в крупных цветах, платье. Ну как было не расцеловать это чудное видение, — нейлоновые плащи особенно идут блондинкам. Увы, видения имеют обыкновение рассеиваться, на то они и видения…

Шторы на окнах, конечно, оказалось совершенно необходимо заменить новыми. Хотелось бы Ибойке переменить и мебель, хотя в свое время ее выбирала она сама (Йожи этим мало интересовался), но на это пока не было денег — времена трудные, они проедали почти весь заработок, да и ребенок обходился недешево. Нужна и коляска, и кроватка, и детский «манежик» и все чуть ли не разом, одно за другим. Словом, требовалась уйма денег — ведь в расчете на нежных родителей торговцы детскими вещами наживаются вдвойне, сбывая втридорога дрянную продукцию.

Но без всего этого не обойдешься, не могут же они держать свою Эвику в корзине или корыте, как крестьяне с окраины села! Ведь одним из самых приятных и соблазнительных воспоминаний Ибойки, вынесенных ею из господского квартала, где она выросла, было: в прелестных колясочках сидят еще более прелестные «бэби», а катают их прелестнейшие в мире молодые мамаши, которые, толкая колясочку, так изящно наклоняются, показывая при этом все достоинства своей стройной фигуры. Ну как тут не взглянуть на них, даже если придется обернуться, хоть это и не совсем прилично!

На драгоценности у них пока тоже не было денег; впрочем, в теперешние времена их не очень-то легко достать, разве только из-под полы. А так человека недолго обмануть, тем более что, если подсунут фальшивые камешки, все равно ведь не пойдешь жаловаться в полицию. Но если прошла мода на драгоценности, то пришла другая. Так однажды, когда Йожи вернулся с работы, Ибойка встретила его загадочной улыбкой: заметит или не заметит великую перемену? Дело в том, что вместо «слишком скромных» девичьих сережек она надела огромные, чуть не в пол-ладони, клипсы. Йожи, разумеется, заметил и даже отшатнулся, когда его губы, целуя ее, коснулись этих «мерзких блюдец». Ведь он так любил целовать Ибойку в круглое белое плечо и в шею за ухом.

«Неужели они ей и в самом деле нравятся? — недоумевал Йожи. — Что хорошего она в них нашла? То, что на улице у многих такие же? Но почему тогда она не смотрит на тех, у кого их нет? Например, на тетушку Бенчик. Ну хорошо, тетушка Бенчик женщина пожилая, но и дочь ее, Роза, тоже без них обходится. А ведь Роза — студентка университета! Или взять ее подругу Эржи Сабадош, молодую вдову, которая работает на фабрике. Да и у нас на заводе большинство девушек не носят клипсы, и на улице тоже не на каждой женщине увидишь. Почему же Ибойка не замечает тех, кто их не носит?»