— Я обещал о вас позаботиться, Фелисите. Ну так вот! Я этим и занимался последние дни. Все готово.

— Как я должна вас понять? — спросила она.

Она не осмеливалась спросить, хочет ли он жениться на ней, так как знала уже в глубине души, что, если даже и нет, ничто не в силах переменить ее собственного решения.

— Как? Очень просто: вас ждет новый дом, и я вас туда отвезу.

Она молчала. Ей стало трудно дышать, и она приложила руки к груди. По двору с громким лаем промчалась собака.

— Лейтенант…

Фелисите не нашлась, что прибавить. Казалось, на свете нет ничего, кроме этого человека, который сейчас глядит на нее, а потом увезет с собой.

— Вы ничем не будете заниматься. Я все устрою, расчищу для вас…

Вернувшись с прогулки, супруги Арну застали ее задумчивой и сидящей на прежнем месте уже в одиночестве. Когда опустилась ночь, в доме зажгли свечи, но на веранде было темно.

— У тебя есть что нам сообщить, Фелисите? — спросила госпожа Арну.

Но Фелисите ловко увильнула от прямого ответа:

— Лейтенант вам расскажет все сам. Что до меня, то я пока вся в размышлениях.

— Может, нам здесь задержаться, Эрве? — сказала госпожа Арну.

— Я была бы в восторге, да только вот от меня требуют без задержки освободить дом, — ответила Фелисите, заметив колебания своего старого друга.

Ей было неведомо, где обитает сейчас лейтенант. Случись у нее нужда что-нибудь срочно ему сообщить, она бы не знала, куда послать нарочного. Лишь два года спустя познакомилась Фелисите с особой, его у себя приютившей.

Назавтра, придя домой к завтраку, господин Арну возгласил с большим пафосом:

— Этот лейтенант Шамплер — личность, перед которой я преклоняюсь! Все бумаги будут сегодня днем у нотариуса в полном порядке. Завтра, сразу же после мессы, состоится брачная церемония.

— Что вы говорите? — воскликнула Фелисите.

Но госпожа Арну, утопая в слезах, уже целовала ее и спрашивала, есть ли у Фелисите нарядное белое платье.

…И вот уж Розелия укладывает дорожные сундуки. И все теперь начинают каждую фразу со слов: «Особые обстоятельства…» А продолжают ее в зависимости от того, заходит ли речь о церкви, о платье невесты или об отъезде молодоженов прямо со свадебной церемонии.