На Кавказ Алексей Петрович явился с большими полномочиями.

Он давно уже составил себе план действий здесь. «Кавказ, – высказывал он, – это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном. Штурм ее стоит слишком дорого, поведем же осаду».

И он с величайшим успехом вел эту осаду в течение девяти лет.

С первого момента своего прибытия на Кавказ Алексей Петрович показал, что кавказские войска получили командира, вполне достойного их. Главнокомандующий явился в Тифлис 10 октября 1816 года и въехал в столицу Закавказья в простой рогожной кибитке.

При первой же встрече с войсками он поразил их своею внешностью. Алексей Петрович был высок ростом и крупен фигурою.

«Его величавая фигура, выдающаяся из всех других, – рассказывает про него историк Ковалевский, – мужественная голова, со смелой и гордой посадкой на мощных плечах, привлекательные черты лица, соразмерность членов, самые движения свидетельствовали о великой нравственной и физической мощи Ермолова, этого необыкновенного человека».

В одном стихотворении так описан Ермолов в надписи к его портрету, принадлежащему кисти знаменитого художника Доу:

Поездка Ермолова в Персию показала всю великую мощь его духа. Он сумел так высоко поднять обаяние России во мнении персов, что был в состоянии уладить многие недоразумения и отсрочил близкую войну на восемь лет, чем получил в свое распоряжение время, вполне достаточное для покорения Кавказа.

Ермоловский гром

Ермоловский гром

Определяя Кавказ как крепость, которую нужно было осаждать, Ермолов больше всего внимания уделял Предкавказью и самому Кавказу, то есть горским народам, населявшим Главный Кавказский хребет. Перед ним была не одна, а несколько крепостей: Чечня и Дагестан – на восток от Военно-Грузинской дороги, Кабарда и Закубанье – на запад.

Ермолов начал с Чечни. Чечня была покрыта непроходимыми лесами, являвшимися для чеченцев естественными крепостями. Чеченские аулы подходили к самому Тереку, что облегчало чеченцам набеги на русских. Ермолов прогнал чеченцев за Сунжу и начал прорубать в чеченских лесах обширные просеки, подводившие русские отряды к наиболее значительным чеченским гнездам. В конце просек он ставил крепости, которые связывал и между собою, и с Владикавказом, приобретшим значение центра Предкавказья, рядом параллельных укреплений, стоявших у самых проходов в горы. Первая такая крепость – Грозная – появилась в низовьях Сунжи в 1818 году. В следующем году у казикумыков, близ главного их аула Эндери, появилась крепость Внезапная, соединенная с Грозной рядом укреплений и сторожившая проход в Салатавские горы. Не успели еще чеченцы понять, что могут значить движения русских, как их лесные дебри стали уже доступны русским полкам. Укрепления окружили их тесным кольцом. Чеченцы, жившие между Тереком и Сунжей, вспыхнули было, но грозный Ярмул – так называли Алексея Петровича горцы – уже успел показать им свою систему борьбы с ними. Горцы, пока Ермолов был в Персии, вероломно захватили в плен русского офицера Швецова и требовали за него выкуп в восемнадцать телег серебра, воображая, что захваченный ими офицер – важный начальник. Ермолов собрал старшин чеченских аулов и объявил им, что все они будут повешены, если к назначенному сроку пленник не будет возвращен. Горцы знали, что русский вождь сделает, как говорит, и Швецов был возвращен русским.