Этого было достаточно, и поднялась вся Чечня. Мятеж охватил весь левый фланг от Аксая и Сулака до Владикавказа. Прежде всего чеченцы всею своею массою опрокинулись на укрепление Амир-Аджа-Юрт на Тереке и благодаря беспечности командовавшего там капитана Осипова взяли его. Благодаря их неосторожности взорвался пороховой склад. Много погибло тут и русских, и чеченцев, но последние разъярились еще более и массами повалили на укрепление Герзель-аул и крепость Внезапную в кумыкской земле. 12 июля Герзель-аул был осажден. Окружной начальник генерал Лисаневич и генерал Греков поспешили ему на выручку. Под Герзель-аулом произошла битва, и мятежники здесь были разогнаны.

Вступив в укрепление, Лисаневич потребовал, чтобы были собраны все кумыкские старшины, которых он подозревал в сношениях с чеченцами и которым он хотел сделать приличное внушение. Старшины были собраны, их оказалось 318 человек, наиболее уважаемых среди народа. Лисаневич, прекрасно знавший татарский язык, вышел к ним вместе с Грековым и не щадил ни упреков, ни угроз в своем увещевании. После грозной речи Лисаневич стал вызывать по списку наиболее подозрительных, и вышедший на вызов третьим мулла Учар-хаджа, прежде чем можно было бы угадать его замысел, заколол генерала Грекова и нанес смертельную рану Лисаневичу. У последнего при виде падающего товарища совершенно невольно вырвалось слово: «Коли!», и ожесточенные солдаты положили на месте всех собранных старшин. Лисаневич, герой зубовского похода, персидской и турецкой войн, умер через несколько дней в крепости Грозной.

После этой герзель-аульской катастрофы мятеж принял такой угрожающий характер, что Ермолов, как раз в то время тяжко больной, должен был встать с постели. Грозна была его расправа с мятежниками. Поход начался 26 января 1826 года. Ермолов, до которого уже дошла, пока неофициально, весть о кончине императора Александра Павловича, словно провидя будущее, спешил укрепить непокорные кавказские народы за Россией. 30 января на Аргуне произошла решительная битва. Почти все чеченские племена, а вместе с ними и лезгины вышли против русских.

Честь сразиться с ними выпала на долю двух батальонов Ширванского полка, которыми командовал подполковник Ковалев. Натиск чеченцев был необычайно стремителен. Среди нападавших был сам их имам, Магома. Чеченцами овладел религиозный экстаз, и тогда среди них раздалась песнь газавата:

Остервенение чеченцев было так велико, что у русских офицеры должны были драться, как простые солдаты; орудиям приходилось действовать на расстоянии 10–15 сажен, но и картечь не останавливала нападавших. Трижды бросался неприятель на ширванские батальоны и трижды был отбит.