Одна из версий гласит, что он договорился с престарелым Кунаевым. Мол, отойди от меня, предложил тот. Зато сохраним власть за нашим кланом. Но если такая договоренность была, то почему же Кунаев не исполнил ее? Не ответил на прямой вопрос Горбачева, кого оставить за себя. Не назвал себя. А сказал, что “в республике подходящих людей нет. Надо искать на стороне”. И это действительно было так. Этот факт сейчас, по прошествии десятилетий, подтверждает и сам Михаил Сергеевич.

Значит, договоренности не было. А что же было? Предательство? Желание подсидеть Кунаева? Показать свою прогрессивность? Суперхан видел и понимал, что, судя по примеру других “кремлевских старцев”, пришла пора уходить и дорогому Динмухамеду Ахмедовичу. И решил: ему все равно уходить! А в обыденном сознании как это понималось? Предал благодетеля. Или все-таки самый молодой, сорокалетний с хвостиком, “ноль второй” искренне верил в то, что пришли новые времена? Трудно сказать. Думаю, и то, и другое. Был и расчет: там, наверху, заметят, дадут ход! Была искренняя вера в перестройку.

Мы все в нее верили. Во всяком случае, в этой ситуации он поступил не по родовым, а по коммунистическим принципам. Как настоящий коммунист — отрекся от своего названного “отца”. Что как раз и свидетельствует о гибкости его сознания и понимании ситуаций. На него начали “шить дело”. Но было уже поздно. События неслись чередой, а дальше — лавиной.