Конечно, подлинным сюрпризом стала Энн Фредерик Лэнгдон, родившаяся четырнадцатого февраля, самая настоящая валентинка. Она была похожа не на Лоис и не на Джо, а на Лиллиан. Точно такой же ребенок, каким была Лиллиан – как говорила Розанна, на ней будто написано «ангелочек».

– Лоис в детстве очень любила Лиллиан, – заметил Джо.

– Знаешь, – сказал Уолтер, – давным-давно, когда мой отец разводил лошадей, он, бывало, выводил из амбара свою самую красивую одногодку и водил ее кругами вокруг каждой кобылы, с которой только что спарился жеребец, просто чтобы дать кобыле представление о том, кого ей нужно родить.

Теперь мисс Энн было два месяца, и она глядела вокруг с живым интересом. Говорят, что от внуков всегда куда больше удовольствия, чем от собственных детей, и это правда. Джо сам менял ребенку подгузники – Уолтер такого никогда не делал, но от Джо это было вполне ожидаемо.

Уолтер обошел амбар и шелковицу, но снова вернулся. Ух, чертово растение процветало. Листья пробивались по обе стороны колючек, выросших на том месте, где в прошлом году он все подрезал. Листья были самого ярко-зеленого цвета в мире, может, даже во вселенной – плотные, блестящие, пышные, защищенные колючками. Каждый год Джо, как и сам Уолтер когда-то, говорил, что выдернет эту живую изгородь, но никогда этого не делал – корни небось разрослись повсюду, так просто не выдернешь. Всегда находилась какая-то причина отложить это. Уолтер дотронулся до одной из колючек. Хоть он и привык к шелковице, колючки по-прежнему выглядели угрожающе.

Джо был у себя в амбаре позади большого дома, когда пришла Розанна. Она была одета в халат поверх ночной рубашки и резиновые сапоги. Волосы заплетены в седую растрепанную косу, глаза широко раскрыты. Не сказав ни слова, она подошла и схватила его за руку. Он бросил ключ, который держал в руках, и пошел за ней.

– Мама! – сказал он. – Мама! Что случилось?

Но она не ответила, и тогда он все понял. Единственное, чего он не понял, это почему она ведет его не в дом, а к амбару, потом вокруг него. За шелковицей, спиной к изгороди, на боку лежал папа в комбинезоне, скрестив руки на груди.

– Не знаю, почему он ушел, – сказала Розанна. – Я спала. Он просто ушел. Он просто ушел.

Джо постоял секунду на месте, а потом они оба встали на колени, и ему не пришло в голову ничего, кроме как положить ладонь на лоб Уолтеру. Кожа была холодной. Мама сказала:

– Я обыскала весь амбар, а потом пришла сюда, и вон на том дереве шумели вороны, поэтому я… – Она встала, скрестила руки поверх халата и воскликнула: – Господи боже, Уолтер!