В четверг Кристофер Кокс, председатель комиссии, выразил сомнение по поводу того, стоит ли оказывать помощь банкирам, но его никто не поддержал. «Или вы спасете их прямо сейчас, или они исчезнут с лица земли, пока вы предаетесь размышлениям», — настаивал секретарь казначейства Хэнк Полсон²⁹. Примерно в 13:00 управление по финансовым услугам в Лондоне объявило месячный запрет на короткие продажи 29 финансовых организаций, дав понять, что государство сделает все возможное для спасения крупнейших компаний. Три десятка трейдеров в торговом зале Goldman радовались этой новости так, словно бы они были пехотинцами, получившими спасительную помощь с воздуха. Они вскочили с мест, приложили руки к сердцу и стали подпевать государственному гимну США, который кто-то поставил по системе громкой связи³⁰. Позже этим же вечером Комиссия по ценным бумагам и биржам пошла еще дальше, чем Лондон, — запретила короткие продажи акций около 800 финансовых компаний.

Если для Morgan и Goldman этот запрет стал глотком свежего воздуха, то хедж-фонды восприняли его как прямую атаку государства, которая могла подорвать их жизнеспособность. Из-за изменившихся правил игры акционерные инвестиционные фонды потеряли миллионы долларов. «Мы участвовали в шахматном турнире, и вдруг в самый разгар матча нам велят играть в регби», — жаловался один подопечный фонда Tiger, а заявление о том, что запрет был введен для защиты финансовой системы, было, по его мнению, притянуто за уши, поскольку в список попали самые разные корпорации — от интернет-инкубаторов до розничных сетей³¹. Но даже если правительство пыталось сбить спесь с хедж-фондов, инвестиционные банки не могли чувствовать себя в безопасности. Вскоре они снова приступили к лоббированию. В докризисные времена Morgan и Goldman были счастливы тем, что не имеют статуса депозитного банка и освобождены от надзора Федеральной резервной системы. Теперь они изменили свою позицию на диаметрально противоположную. Банки потребовали включить их в сферу ответственности ФРС, желая получить гарантированный доступ к ее программам срочного кредитования. И вечером в воскресенье 21 сентября Morgan и Goldman добились желаемого. ФРС взяла их под свою защиту, и теперь они уже не чувствовали себя беспомощными.

Что касается Citadel, то официально он считался хедж-фондом и не мог иметь такого же доступа к программам срочного кредитования ФРС. Мало того, правительство нанесло Citadel болезненный удар: запрет на короткие продажи обошелся ему очень дорого. Citadel владел огромным портфелем конвертируемых облигаций, который он хеджировал за счет коротких продаж. Фонд исходил из того, что облигационные опционы были недооценены по сравнению с соответствующими акциями. Из-за запрета на короткие продажи хеджирование новых конвертируемых активов стало невозможным. В результате спрос на конвертируемые облигации резко упал, и Citadel потерпел катастрофические убытки³². К концу сентября выяснилось, что стоимость основных фондов упала за месяц на 20 %, и по мере сокращения собственного капитала компании неизбежно возрастал коэффициент финансовой зависимости. Фонд Citadel был создан в 1990 году практически с нуля, и за эти годы превратился в компанию стоимостью 15 миллиардов долларов, со штатом, насчитывающим 1400 сотрудников. Теперь же встал вопрос о его выживании.