Она взяла его ладонь и присела – в голове стало туманно.

Учитель физкультуры обернулся, и глаза его засверкали от гнева, желваки на лице заиграли, а шею свело от напряжения:

– Кто сбил с ног Фаину Рудольфовну?!

По толпе прошел рокот. Видя, как странно учительница покачивает головой, Кайотов подошел ближе и залепетал:

– Простите, простите нас, Фаина Рудольфовна. Мы не специально…

Штыгин увидел на полу Осокина, который все еще притворялся, будто корчится от боли, и учителя затрясло. Он вообще теперь не мог находиться рядом с ним в одном помещении.

Артем перестал корчиться и взглянул на него из-под согнутых ног, лицо его сделалось беспомощным, и косой глаз дольше обычного задержался у переносицы.

– Меня толкнули, я не хотел! Он толкнул меня. Ай! Больно!

Лицо Кайотова сменило серый цвет на розовый, и ноздри его раздулись:

– Я не… Мы не специально!

– Отойди! – рявкнул Штыгин и, поддерживая Фаину, направился к ближайшему классу.

Он толкнул дверь, через кабинет прошел в лаборантскую и посадил ее на стул. Фаина Рудольфовна согнулась пополам и схватилась за живот.

– Сходить за медсестрой? Может быть – скорую?

– Нет, се порядке, я шечас приду в шебя, – прикушенный язык распух, Фаина ощупала свои конечности и поняла, что они целы.

– Дать вам воды?

– Дайте… – сказала она только затем, чтобы выиграть еще немного времени и опомниться.

Штыгин вышел. Зазвенел звонок, класс Фаины Рудольфовны, который должен был сейчас быть у нее по расписанию, вошел, радостно гремя стульями и хохоча во все горло. Она слышала их через стену.

– Тихо! – заорал Штыгин. – Сели на свои места и достали учебники. Читаем параграф!

– Какой параграф-то?

– Последний!