– Я шкажала выйти! – рявкнула Фаина и ударила ладонью по столу.
Она тут же посмотрела на него с жалостью, словно испугавшись своего голоса. Слезы полились у нее из глаз.
Брови мальчика поползли вверх, он сомкнул веки и задрожал. Она с удивлением увидела, что он тоже плачет, и мгновенно успокоилась. Тут же и мальчик перестал плакать и показал пальцем на ее живот.
– С ним ничего дурного не случится… Я точно знаю…
Она посмотрела на него удивленными глазами, – как он догадался?
Мальчик не дал ей опомниться и повторил:
– Пора двигаться дальше. Сегодня я здесь последний день. До свидания. Простите меня.
Фаина достала платок и вытерла щеки. Потом высморкалась и проговорила, не отнимая платка от лица:
– До свида…
Она поглядела вокруг и поняла, что говорить уже некому. Дверь в лаборантскую была приоткрыта.
«Ну и привычки у этого мальчика!»
Боль резко утихла. Фаина подошла к раковине и быстро начала приводить себя в порядок. Она поглядела в зеркало, увидела свое отражение и замерла.
Намокшие волосы были убраны назад и лоб открыт, воротник на желтом платье расстегнут, омытые слезами глаза стали зелеными. Не просто зелеными, а, как это часто бывало с ней, когда она плакала, из непонятного серо-сине-бирюзового сделались чистыми и изумрудными. Наверное, у нее не только странности с восприятием цвета, но еще и навязчивые идеи. В зеркале она обнаружила, что ее лицо каким-то непостижимым образом схоже с лицом мальчика Кеши, который только что неожиданно исчез…
Фаина хотела было идти на урок, но ей не позволили. Штыгин позаботился о том, чтобы ее заменила коллега, потом он привел медсестру, и они вместе спустились в медкабинет. Там она полежала на холодной кушетке и пришла в себя.
– Раз вы чувствуете себя лучше, можете идти на уроки. Или, если хотите, можно сходить в поликлинику и взять больничный.
Фаина повернула голову и долго разглядывала полку со склянками, жестяной миской и бинтами. Она вдохнула воздух, пахнущий лекарствами, и сказала:
– Хорошо. Но сначала я должна серьезно поговорить с директором.
Илья Кротов
Илья Кротов